Мякоть. Сергей Малицкий
Да это все ерунда, вон у меня начальник – Валерий Петрович, всю жизнь Валерий Петрович, и на табличке Валерий Петрович, а в уставных бумажках – Валентин. Ну не нравится ему имя Валентин. Так и этот… с выпуклостями. С пузом и кошельком, непонятно, что толще. Любил, чтобы его Игорешей звали. Особенно, когда из бухгалтерии кого после работы задерживал… Баланс составлять…
– А ты-то откуда знаешь?
– Знаю вот… Такое между зубов не удержишь.
…
– Может быть, вам все же что-то…
– Ничего, справлюсь. Спасибо вам. Не беспокойтесь.
…
Вряд ли намного младше Сашки. Ровесница. Красивая. Чересчур туго затянута в униформу, тоже способ бороться с излишней полнотой, но красивая. Да и что там полноты? Тело, наверное, хорошее. Кожа свежая, молодая. Пока еще. Пьет, наверное, кто-то молодость из нее. Если молодой и глупый, так и глотает, не чувствуя вкуса. А она ведь чудо. Если только не стерва. Нет. Вряд ли. Добрая. Хорошая девчонка. Да хоть бы и недобрая? Много ли от нее надо случайному пассажиру? Такому, как он, не бедному, но и без понтов… Или с понтами? Даже говорить особо не надо, смотри в глаза и касайся запястья кончиками пальцев. Ноготками коли. До боли. Очень важно, чтобы до боли. Какая она дома, интересно? Такая же? Смысл жизни в форменной юбке. Смысл жизни. Просто смысл жизни. Почему? А потому что если нет тебя, то нет и смысла. Ничего нет. Хотя, Юлька же есть?
…
Интересно, каким его видит стюардесса? Аккуратным, подтянутым парнем возрастом за сорок с живым лицом и шапкой темных с легкой проседью волос? Или одутловатым мужичком за полвека с усталой физиономией и мутными глазами? Дорогие ботинки и костюм могли быть надеты и тем, и другим. Или ей все равно? Ей все равно. Это правильно. Ей и должно быть все равно. Умница. Чудо. Красавица.
Черт, и подарить ей нечего…
…
А каков он по сути? «В натуре», как сказал бы тесть… Кто он на самом деле? И тот, и другой? Или только последний? Ну, если честно? А?
…
Ощутить пальцами гриф, поймать на слайд струну и извлечь долгий ноющий звук. Уплыть вслед за ним. Раствориться. Исчезнуть. Без следа.
…
«Baby, do me a favor, keep our business to yourself»[3].
…
– Уважаемые пассажиры. Наш самолет…
Часть первая. Блюз
Глава первая. Осень
«I've got a woman way cross town. She's good to me»[4]
Березы росли далеко – за тротуаром, стоянкой такси, журавлями шлагбаумов и за дорогой, но ветер притащил пригоршни желтых листьев к самому стеклу аэропорта. Наклеил их на мокрый асфальт, плитку, автомобили, турникеты, разбросал под ногами и успокоился. Затих на время.
Когда Рыбкин наступал на камень, шаг получался звонким. Когда на листья – глухим и влажным. Хотелось пить и дышать. Но на горло давил галстук. На плечи – костюм. Обувь казалась тесной. И голова была тесной. И в груди что-то ворочалось, сетуя на неудобство. И земля притягивала его слишком сильно, словно соскучилась, пока он пребывал в небесах.
Иногда на Рыбкина накатывало
– Детка, давай оставим это между нами… Sonny Boy Williamson.
– В этом городе у меня есть женщина, и она хороша для меня.