Позывной: «Москаль». Наш человек – лучший ас Сталина. Валерий Большаков
«Ила» стали заходить на Брест с запада, и немецкие зенитчики встретили их заградительным огнем – черные и белесые шапки разрывов кляксами расплылись в небе.
– Подавить огонь зенитной артиллерии!
Четверка старлея Гуляева ударила с пикирования – реактивными снарядами.
Затем «Илы» сделали еще пару заходов, расстреливая из пушек разбегавшихся немцев.
– Вижу цель! Набираем высоту.
Ерохин взял ручку управления на себя. Стрелка высотомера поползла по шкале вправо: 200… 500… 700 метров.
Высота нужна была «Илам» для того, чтобы сверху ринуться на цель под углом градусов в тридцать – прицельно сбросить бомбы, ударить «эрэсами» и успеть вывести тяжелые машины из пикирования.
– «Маленькие», – обратился Михаил к истребителям, – прикройте.
Подойдя к рубежу ввода самолетов в атаку, он скомандовал своим летчикам:
– За мной!
Чуть сгорбленный, словно спружинившийся для броска на свою жертву, «Ил-2» клюнул носом и безудержно устремился вниз.
За командирской машиной пошли вторая, третья, четвертая, пятая…
И еще, и еще…
«Крылатые танки», пятитонные штурмовики, напичканные полутонной бомб, восемью «эрэсами», и это не считая пары 23-мм пушек, летели, как железные ангелы смерти.
– На боевом курсе! Приготовиться к атаке!
Земля стремительно приближалась. Очень скоро стали отчетливо видны железнодорожные пути, забитые эшелонами. По шоссе, ведущему к станции, двигались танки, тентованные грузовики, колонны пехоты.
– Атакуем!
На станцию обрушился настоящий бомбопад, внизу вспухли клубы пламени, повалил дым. Взрывы были настолько сильными, что штурмовики подбрасывало. Пронизывая копотную пелену, пуша огненные хвосты, ушли «эрэсы».
– «Горбатые», делаем второй заход! «Заяц»! Ориентир – три отдельно стоящие сосны, курс – двести сорок градусов!
Звено лейтенанта Зайцева отбомбилось штатно – на воздух взлетели вражеские орудия.
– Работать в районе очага пожара!
При выходе из атаки Ерохин увидел на опушке березовой рощи, что находилась позади артиллерийских батарей, пирамиду ящиков с боеприпасами.
– Атаковать!
Спирин сбросил две бомбы на цель, его ведомые выпустили реактивные снаряды. На месте склада с огневым припасом взметнулось пламя и черное грибовидное облако.
– Слева «Мессер»! «Хомяк», займись «худым»!
Поединок лейтенанта Хомякова с фашистом длился считаные секунды – с дистанции в полста метров он открыл по «Мессершмитту» огонь. Тот накренился неуклюже на правое крыло и, кувыркаясь, рухнул в болото.
– Уходим!
В строю осталось девять «Илов». Истребители прикрытия, закончив работу, ушли на базу.
И тут Иван Арефьев доложил командиру группы:
– В кабине дым. Мотор задымил! Плохо вижу землю!
Штурмовик начал терять высоту и скорость. Ерохин пристроился к Арефьеву, а тот летел на бреющем – прямо на какой-то сарай или амбар.
– Иван,