Либертион. Анна Александровна Тищенко
свою работу. «Так, еще попытка. Повалим Навсикаю на барную стойку. Нет, к сожаленью, дух жаждет, плоть слаба. Нет. Не получается. Надо бы еще виски. Akvavitae. Ну и чего же ты не работаешь? По легенде, ты способна мертвого вернуть к жизни. Видимо, не полностью… Так, последнюю попытку… Увы. Прости, минотавр». Он открыл глаза. И посмотрел на коленопреклоненного юношу. Где-то он видел эти глаза и руки. Определенно, видел. И совсем недавно. Они держали сверток в коричневой обертке.
– Сэм?! – и не ожидаясь ответа, в буквальном смысле взял быка за рога и стащил золотую маску.
Надо отдать должное его бывшему студенту – особенно сконфуженным он не выглядел. Немного огорченным —да, но не более. А вот Тиберий пришел в бешенство.
– Мой лучший студент! Здесь, – тут он подпустил каплю яда в голос, – да еще и на испытательном сроке! Три кафедры вам предлагали аспирантуру, вы сказали, что у вас есть более интересное карьерное предложение, – Тиберий широким жестом обвел импровизированный будуар, – ну?
– Так и есть! – Сэм, все еще стоящий на коленях, гордо вскинул голову. – Ну, сами посудите, сэр, когда меня здесь оформят по трудовому договору, у меня за вечер тысяча будет, плюс чаевые.
– Кто ж спорит, – фыркнул Тиберий, – я всегда говорил, главное найти область, куда можно применить свои лучшие таланты.
Он взял в руки конец длинного хвоста. Сэм с надеждой заглянул ему в глаза.
– А давайте, сэр, еще разок попробуем?
– Сядьте! – рявкнул Тиберий, только сейчас вспомнив, что все еще сидит с расстегнутыми брюками перед своим, пусть и бывшим, студентом.
Сэм испуганно подскочил (в памяти мгновенно ожили недавние семинары), попытался сесть рядом со своим профессором на диван – не смог. Хвост мешал.
– И что, – ехидно поинтересовался Тиберий, когда они все же пришли к дипломатическому соглашению заключить мир без проведения военных действий, – как тут все организованно? Пенсия, отпуск, сверхурочные? Расскажите, всегда было интересно, как складывается в дальнейшем карьера моих лучших учеников.
Они спросили кофе и еще минут десять мирно болтали. А в ресторане «Издохшей утки» в это время разгорались нешуточные страсти.
– Он меня совсем не любит, – плакался Мупочка умудренному жизненным опытом Колину. – Каждый раз умолять надо, чтобы сексом занялся. И даже рубашку никогда не снимает! И не поцеловал ни разу!
– Ну так брось его.
– Не могу. Он такой красивый и сильный, и умный…
– Понятно, – Колин снисходительно взглянул на несчастную жертву страсти безнадежной, – ну, тогда самый лучший выход вот…
И ткнул пальцем в пункт меню, гласивший: «Секрет Приапа»! Всего один грамм чистой сексуальности – и вы превратитесь в необузданного жеребца!»
– Думаешь, одного грамма хватит? – озабоченно поинтересовался Мупочка.
– Возьми лучше три, он у тебя такой большой.
Тяжелая ночь
Рассиживаться