Жизнерадостные люди. Леонид Оливсон
расплатились за обед,
Но близкие тут проявили мягкотелость,
В другое место был направлен пьяный след,
Да тут еще это веселье не приелось.
И юбиляр решил еще шампанским от обид
Всех угостить, но вот в карманах было пусто.
Любовник первый тут же предложил бегом сходить
Продать горе-альбом и сделать это шустро.
Ведь, если эти кривые дрожжевые рожи
Сейчас мы вынем аккуратно из альбома,
Мы продадим его, продлив наши желанья,
А с ними – для эпиграмм хранить его негоже
Нигде, тем более, у юбиляра в доме,
Ведь и смотреть на них порой – одно страданье.
Доколе будет эта эстафета на Святой Руси,
Привычка пьянства будет други-братцы?
А вот попробуй-ка запрет провозгласи,
Они ведь и полезут дружно драться.
Склонимся же к их обелискам
(к экранизации чеховской «Дуэли», 1973)
С экранизации Чеховской «Дуэли»,
Где образы героев воплощали,
Вы помните – Высоцкий с Далем,
Мы ищем записи и силуэты
Их дружбы след – из их исповедален,
Но видим записи лишь третьих лиц,
Которые со всех страниц
Нам говорят о схожести их судеб,
О кратких встречах их, по сути,
О внутренней, глубокой связи
И внешней той неявной бязи,
Что длилась долгими годами
С им лишь присущими страстями.
То был совместный их дебют
(И Чехову мы отдаем салют) —
Двух ярких гениев искусства,
Какие там пылали чувства
Антогонистов по натуре
И разница манер, культуры…
Не он ли, Чехов, предсказал
В одном из образов – вандал
Когда-то может вновь явиться
(Как было множество веков —
Нашествий с разных бережков).
Теперь эта война нам снится,
Его Высоцкий там сыграл
Харизматично и достойно,
В присущей лишь ему обойме
Даль тоже слабины не дал,
Хотя по роли он вассал.
Гонимы временем своим,
Они по устремлениям близки.
Игра была в их жизни протеин.
Склонимся же к их обелискам!
«Не в духе»
(А.П.Чехов, ПСС, т. 3)
Однажды некий пристав становой был у начальства
И в карты проиграл он денежек своих немало.
Он не любил терять чего-то с детства – «сызмальства»,
Зато в сознании виденье ликовало.
И вот от этого события он был не в духе,
Бес межсословной корысти его коробил в ухе.
Себе он места в комнате никак не находил,
Как зверь, он в жуткой духоте садился и бродил.
Он говорил себе, что деньги – дело наживное,
На фабрику подъехал или в трактир разок сходил,
И эти деньги или больше тут жеееполучил.
И эка важность деньги – да все это пустое!
И в следующий поход и отыграться можно,
А сын его в соседней комнате