Ручной Привод. Вадим Панов
врач? – осведомился мужчина.
– А как вы думаете?
– Они не врачи, – перебил Бизона санитар. – Придуриваются.
– Можно подумать, ты всегда соблюдаешь правила!
– Я посетителей не пугаю.
– Мы тоже не пугаем, – не согласился Бандера. – Мы проверяем их чувства. Предвкушая трагические известия, родственники начинают искренне любить своих близких.
– Или искренне радоваться.
– Идиоты.
– Да уж, – согласился мужчина. – Кретины.
За разговорами каталку успели вкатить в подъезд, провезти по коридору, и теперь процессия встала у дверей смотровой.
– Может, мы и кретины, – задумчиво обронил Бизон, – но ты, умник, не жилец.
– Согласен, – кивнул Бандера.
Мужчина побледнел.
– У него нога сломана, грамотеи! – прикрикнул на приятелей санитар.
– Да, придурки, у меня всего лишь нога сломана, – приободрился пострадавший в ДТП.
– У тебя нога сломана, а мы в морге работаем, понял? Раз сказали не жилец, значит, так оно и есть.
Бандера согласно кивнул.
– Вы еще большие идиоты, чем я думал, – буркнул санитар.
– На что спорим?
– Тысячу рублей ставлю!
– И я тысячу! – поддакнул мужчина.
– Договорились! – осклабился Бандера. – С нашей стороны, стало быть, две штуки.
– Только ты, мужик, деньги санитару сейчас отдай, – предложил Бизон. – С покойника ведь хрен свое получишь.
– Размечтались!
Стоящая у кофейного автомата Юля услышала последнюю, самую интересную часть разговора. Необычный спор заставил девушку повернуться и удивленно рассмотреть мужчин.
– Как тебе наш главный? – поинтересовалась Ольга.
– Крепенький старичок, – улыбнулась Юля.
Не ожидавшая столь короткого ответа, Ольга удивленно посмотрела на подругу:
– «Крепенький»? Это все, что ты можешь о нем сказать?
– Я плохо знаю вашего академика, – пожала плечами Юля. – И десятиминутное интервью ничего не изменило.
Подруги расположились на одной из лавочек в дальнем конце больничного парка, неподалеку от забора примыкающей к Михайловской подстанции «Скорой помощи». Сюда не часто забредали пациенты с родственниками, а потому девушки могли говорить и громко и свободно.
– Крепенький? Ха! Иван Алексеевич не крепенький, он железобетонный! Ему ведь еще в советские времена предлагали собственный институт возглавить, в министры звали, а он отказался. Для него больница – смысл жизни. – Горячность Ольги не оставляла сомнений в том, что в ее личном рейтинге Митин находится именно там, где ему хочется, – чуть ниже Бога. – Старик, конечно, мужик жесткий, в Михайловской у него порядок флотский, зато работает больница, как часы. И даже в девяностые работала так же, как в советские времена. Старик Михайловскую тянет, как бульдозер. Финансирование находит, фонды выбивает, врачей сманивает.
– Площади в аренду сдает, – язвительно добавила Юля. – И себя не забывает.
– А ты его деньги не считай, – буркнула