Комната с видом на волны. Константин Левтин
был спрятать голову под крыло, лишь бы даже отдалённо не напоминать человеку с ружьём, что это самое ружьё можно снова пустить в ход.
«Убери оружие, и давай поговорим,» – наконец нашёлся он, как можно заменить опасную речевую конструкцию, и завершил свою импровизированную речь мира на одном выдохе. В ночном безмолвии морозного леса каждое его слово звучало ясно и громко, но затем будто тонуло в толще деревьев, не оставляя после себя ни отзвука, ни эха.
Бретт замолчал и весь обратился в слух. Он не слишком-то уповал на внятный и громкий ответ, но даже треск ветвей или характерный щелчок взводимых бойков подсказал бы ему многое. Но ничего не было. Только лесная тишина, такая же плотная, как подушка, которой тебя душат во сне. Такая же густая и беззвучная, как и в последние два часа.
Бретт прокричал ещё раз:
«Янг!.. Я знаю!.. Ты! Там!.. Давай!.. Поговорим!..» – и снова умолк, вслушиваясь в тишину леса. И снова ничего, кроме этой ватной тишины в воздухе. Охотник никогда не выжидает просто так. Очевидно, где-то в доме было спрятано оружие. Бретт его не нашёл, только вот бородатый этого не знал и с большой уверенностью предполагал, что после того, как он выстрелил в кого-то, этот кто-то вряд ли погонится за ним с пустыми руками.
«Твою же мать… – подумал Бретт. – Последние пару дней я только и делаю, что ору как резанный, и никто мне не отвечает. Что в этом доме, что в этом лесу. С той лишь разницей, что здесь я точно знаю, что мне есть с кем поговорить.».
Сон как рукой сняло. И страх прошёл тоже. Бретт был злым до чёртиков.
Ну что ж, похоже, что время разговоров прошло, так и не начавшись. Теперь настало время для провокаций. Бретт нагнулся, развязал шнурки на левом ботинке и стянул его с ноги. Покачал в руке – ничего себе, увесистый. Затем он поставил левую ногу на снег, молниеносно выглянул из-за ствола и спрятался снова. Метров семь. От силы девять. Бретт просунул руку внутрь ботинка и схватил его у основания язычка, выглянул из-за дерева и что было мочи швырнул ботинок в деревья у скалы.
Пока ботинок летел, Бретт успел снова спрятаться за ствол. Он ждал выстрела или вскрика, но через доли секунды услышал лишь шум потревоженных ботинком ветвей и глухой металлический гул, будто кто-то с всего размаха пнул здоровенную кастрюлю. Бретт продолжал ждать, но никакой реакции со стороны еловых зарослей так и не поступало. А вот нога без ботинка оказывается до сих пор могла мёрзнуть немного сильнее прежнего. И было что-то ещё… Что-то, что никак не давало его мыслям покоя. Что-то неправильное. Неправдоподобное. Неуместное… Металлический гул?.. Деревья, скала, снег и металлический гул? Что за?..
Может быть, Янг был роботом, и Бретт только что вырубил его, случайно попав тяжёлым армейским ботинком прямо в его полупустую стальную башку? Это бы многое объяснило… А ещё очень многое объяснилось бы, если б его там просто не было. Кто сказал, что Янг бежал сюда, чтобы укрыться? Куда логичнее, что он бежал