Биоген. Давид Ланди
рекогносцировку с высоты третьего этажа, пока не придумал, с чего начать. Находясь длительное время в полном одиночестве, старичок явно грустил. Уже много лет никто из мальчишек не хотел валять дурака с повидавшим виды пенсионером. По его наклону головы и опущенным плечам нетрудно было догадаться, как он от этого страдает. Осознав возникшее недоразумение, я вознамерился исправить сложившуюся несправедливость. Мне пришла-шла-шла, пирожок нашла, села, поела, опять пошла идея, как развеселить дедушку, не выходя на улицу, потому что я был (снова-здорово) за что-то наказан. Наказание заключалось в том, что меня обязали выковыривать косточки из абрикосов. Абрикосов было целое ведро, а усидчивости ни капли, поэтому я решил сжалиться над собой и смоделировать Роттердамский блицкриг[67], предварительно заменив (как существо разумное) железные бомбы полезными фруктами.
Бросая в окно очередной абрикос и прячась за рассохшийся белый подоконник, я давился от смеха, представляя, как радуется внизу старичок тому, что его наконец-то заметили. Интрига стала главным фактором в этой заварушке-пирушке моего уединения. Я осторожничал, как только мог. Выбегал в подъезд, чтобы, выглянув в окно, понять, куда смотрит дедушка. Высовывал на улицу мамино зеркальце и разглядывал в нем противника. Даже спустился один раз на первый этаж и, чуть-чуть приоткрыв дверь, уставился сквозь еле заметную щелку на маленького, портативного старичка почти в упор. Он в это время как раз рассматривал амбразуру моего окна, вычисляя местонахождение мерзавца. Лавку окружали оранжевые шлепины больших сочных абрикосин, и, произведя дополнительные расчеты, мерзавец поспешил домой.
А когда вечером сосед постучал в дверь нашей квартиры и заявил моей маме, что я кидался в него гнилыми мандаринами, мама удивленно пожала плечами, списав жалобу чудака на старческий маразм. Дело в том, что мандарины в то время были еще бо льшим деликатесом, чем бананы, мечта всех россиян.
«Спасибо партии родной, лишившей нас еды такой!» – придумал пламенную речёвку Давид, которая не пошла в производство ноябрьских демонстраций и была забыта партийными лидерами вместе с грезами о коммунизме.
Но вернемся к попугаю. Я кинулся за ним на улицу, даже не застегнув на щиколотках сандалии. Несмотря на скорость и тактику снежной лавины во время спуска по ступенькам подъезда, я увидел, что Попку окружили Соловей и Егор. Вклинившись в ряды соперников, я предъявил неопровержимые доказательства и юридические права на обладание заморской птицей. Недовольные союзники стали настаивать на том, что первый, завладевший летающим объектом, получает право унести его к себе.
Пока на высшем уровне шли переговоры, кому достанется Сноуден, Попка оставил аэропорт и, взмыв в небо, направился в сторону фонтана.
Хорошо, что фонтан находится не на китайской территории, подумал я, а то китаезы разобрали бы мой «Рэптор» по винтикам, сварили из него суп и съели бы, пожелав стать невидимыми[68].
Мы бегали за попугаем по всему двору, подключив к его поимке
Во время Роттердамского блицкрига бомбардировщики германской армии сбросили ок. 97 тонн бомб, в основном на центр города, уничтожив все на площади 2,5 км².
Посыл к неофициальному заявлению китайцев в 2008 году, что летом 2007 года им удалось сбить американский истребитель пятого поколения F-22A «Рэптор», построенный по стелс-технологии, позволяющей сделать объект почти незаметным для радара.