Генерал Снесарев на полях войны и мира. Виктор Будаков
что рождённого наследника – цесаревича Алексея.
И здесь перед нами явление если не удивительное, то редкое и несколько озадачивающее. Разносторонний молодой талант отдаёт семь самых цветущих лет не военной академии, не Большому театру, не консерватории. Но низшей армейской страде – страде полковой. Скажем для точности, что на таком выборе пути сказались и желания, и обстоятельства. Чего больше – трудно теперь ответить.
Московское пехотное юнкерское училище, основанное в 1864 год у, незадолго до рождения Андрея Снесарева, было не самым лучшим, но и далеко не худшим. Маршал Василевский, прошедший его курс в годы Первой мировой войны, в табели о рангах из многих тогда существовавших военных училищ Алексеевскому отдавал третье место, ставя впереди только Павловское и Александровское. Выпускниками училища в разное время были люди незаурядные: тот же маршал Василевский, начальник советского Генштаба в предвоенные и военные годы маршал Шапошников, генерал Дмитриевский, генерал Молчанов, офицер Лазо, сожжённый японцами в паровозной топке, певец Собинов, духовно-религиозный поэт Солодовников… Назвать только их, разумеется, было бы несправедливо: за десятилетия училище выпустило более восьми тысяч офицеров. Немало их геройски сражались в Русско-турецкой войне 1877 года; сколько пало под Лаояном и Мукденом, на сопках Маньчжурии, на редутах Порт-Артура; сколько погибло у Мазурских озёр – это первое и тяжёлое поражение русских в Восточной Пруссии в самом начале Первой мировой войны Солженицын позже запечатлеет в романе «Август Четырнадцатого»; многие не вернулись с «галицийских кровавых полей», где набиралась мужества и мудрости и фронтовая судьба Снесарева. Одни испытали ужасы Гражданской войны, другие эмигрировали, а оставшиеся почти сплошь были репрессированы.
Жизнь Российской империи во времена Александра Третьего – последняя попытка удержать страну на разумно-консервативных началах. Император исповедовал политику мира, что требовало сильных армии и флота, которые царь полагал единственно верными и честными союзниками. И было время, когда говорили: «Ни одна пушка не выстрелит в Европе без воли русского царя». При Александре Третьем Россия, может быть, достигла пика своей величавой могущественности. С другой стороны, именно при нём был заключён русско-французский союз – прообраз будущей Антанты, связка, которая оказалась для России роковой. Дело, разумеется, обстояло глубже, но царь, встречавший в Кронштадте французскую эскадру со звуками ненавистной монархам «Марсельезы», последствий, видимо, просчитать не смог. Сближение двух разных стран – не механическое сближение двух друг другу салютующих эскадр…
Училище располагалось в Лефортове, в так называемых Красных казармах – массивный протяжённый двухэтажный «брус» бывших казарм с небольшими, словно заранее не для мирной жизни впечатанными в стенные пролёты окнами, и поныне впечатляет, будто погружает в дни давно былые.
Со двора училище выходило в старинный