Сочинения. Том 5. Экономическая история и экономическая политика. Статьи. Книга 1. В. А. Мау
плановых документов. «Мы по-разному подходим методологически к задачам, стоящим в разрезе одного года, в разрезе пяти лет, в разрезе десяти и более лет», – говорил тогда Г.М. Кржижановский, первый председатель Госплана. «Годовой план – это больше всего план эксплуатационный… Генеральный план, охватывающий 10-15-летний период, прежде всего имеет строительную концепцию, план пятилетний представляет и часть эксплуатационного плана, и часть плана строительства»[181].
Работа над этими документами интенсивно велась на протяжении 1920-х годов. На 1925/1926 хозяйственный год Госпланом были разработаны первые контрольные цифры, которые с 1927/1928 года стали утверждаться правительством в качестве годового плана. В результате длительных обсуждений было подготовлено несколько вариантов пятилетнего плана, который официально был утвержден в 1929 году на период 1928/1929-1932/1933 годов. Среди различных проектов первой пятилетки, выдвигавшихся с 1926 года, особый интерес представляет документ, представленный Госпланом СССР II съезду плановых органов (март 1927 года) – «Перспективы развертывания народного хозяйства СССР на 1926/27—1930/31 гг.», который разрабатывался фактически под руководством С.Г. Струмилина и стал предметом весьма острых дискуссий. А параллельно был выдвинут и обсуждался интересный проект ВСНХ, реальным руководителем которого был А.М. Гинзбург, – «Материалы к пятилетнему плану развития промышленности СССР на 1927/28-1931/32 гг.»
В 1925–1932 годах велись исследования и в области генерального плана. Последовательно функционировало несколько комиссий по его подготовке: комиссия П.С. Осадчего (1926–1928 годы), комиссия Н.А. Ковалевского (1928–1930 годы), комиссия Г.И. Ломова (1931–1933 годы). Если первым разработкам были в основном присущи методы экстраполяции, то в дальнейшем были предложены и в определенной мере опробованы составление баланса и математическое моделирование, прогнозирование технического прогресса и др.
В научной литературе и практической деятельности экономистов уже в первой половине 1920-х годов наметились два подхода к пониманию роли и задач планирования в условиях нэпа. С одной стороны, Н.Д. Кондратьев (руководитель Конъюнктурного института и видный экономист-аграрник) фактически видел в плане по возможности наиболее точный прогноз будущего движения народного хозяйства. Он указывал на ограниченность прогностических возможностей в условиях колоссальной разрухи и настойчиво предостерегал от разработки далеко идущих планов, справедливо полагая, что на этом пути работа может вылиться в беспочвенные фантазии. С другой стороны, свое представление на сей счет выдвинул и В.А. Базаров. Исходя из того что основной задачей настоящего и обозримого будущего является восстановление разрушенного народного хозяйства и коренная реконструкция страны на новом техническом и социальном фундаменте, он считал правильным вообще не связывать плановый документ с конкретными временными рамками, а дать в нем анализ целевого состояния, к которому должно прийти общество, указать взаимоувязанные проблемы, которые