Борьба за трон (сборник). Уильям Гаррисон Эйнсворт
внушить к себе искреннюю любовь, однако ее привязанность к нему была непоколебима. Брак их был бездетен.
Мария была в полном блеске своей красоты. Высокого роста, достаточно полная, она сохраняла все обаяние молодости. Ее овальное приветливое лицо, обрамленное волною светло-каштановых волос, отличалось красотой и тонкостью черт. Ее обращение с окружающими было просто, хотя в нем каждый чувствовал величавость.
Достигнув верхней площадки лестницы, где стояло несколько лакеев, камер-лакей ввел сэра Джона и его спутника в первую комнату, за которой шел целый ряд других. В конце этой анфилады находилась большая галерея, где их ждала королева.
Комната, как успел заметить Вальтер, была вся увешана гобеленами, изображающими охоту Дианы на кабана. Над камином висела картина работы Гвидо Рени.
Во второй комнате, потолок которой был расписан Кентом, висели картины Гольбейна и портреты короля и королевы, когда они были еще принцем и принцессой Оранскими, написанные сэром Питером Лелем.
Пройдя еще три комнаты, украшенные картинами Тициана, Рафаэля, Аннибале Карраччи и Ван Дейка, они вошли в большую галерею. В конце ее сидела на кресле королева, рядом с которой расположилась леди Фортескью.
Эта длинная галерея была также увешана картинами первоклассных мастеров, начиная с портрета Генриха VIII кисти Гольбейна. Среди портретов висел и портрет Иакова II в бытность его герцогом Йоркским. Последним приобретением галереи были портреты короля и королевы в коронационных мантиях работы сэра Готфрида Неллера.
Королева была в утреннем белом шелковом платье, украшенном кружевами; ее прекрасные косы, уложенные короной на голове, не были напудрены.
Леди Фортескью, женщина также очень красивая, была одета гораздо богаче королевы и носила высокую прическу, скрадывавшую ее небольшой рост.
Обе с большим любопытством приняли и осматривали Вальтера, пока он приближался к ним по галерее.
– Капитан Кросби действительно красавец, и ваше величество совершенно верно описали его наружность, – заметила леди Фортескью.
Исполнив свою обязанность, камер-лакей удалился, а сэр Джон, отвесив королеве низкий поклон, представил ей Вальтера, который встретил такой же милостивый прием, как и накануне.
Королева поднялась с кресла и, дав понять молодому человеку, что она желает говорить с ним, медленно пошла по длинной галерее. Вальтер почтительно следовал за нею.
Леди Фортескью и сэр Джон остались на своих местах.
– Не могу надивиться! – сказал Тренчард.
– Очень понятно, – отвечала леди. – Ее величество желает говорить с капитаном Кросби о своем августейшем отце. Она чрезвычайно встревожена недавним покушением на него.
– А, теперь я понимаю! – воскликнул сэр Джон. – Как это раньше не пришло мне в голову!
Королева дошла почти до самого конца галереи и остановилась в амбразуре окна, почти скрытая занавесками от посторонних глаз. Тут только она нарушила