Горькое молоко. Золотой брегет. Тюремный шлейф. Владимир Козлов
сапоги, они пришлись ему впору. Хромовые сапоги на зоне это роскошь. Он прошёл в них по мастерской. От такой обуви у него было необычайное чувство гордости и огромной благодарности к Генералу. Иван снял их с себя, покрутил в руках и спрятал под бушлатом:
– Благодарю, что я вам за них должен?
– Носи на здоровье, а за всё остальное не беспокойся. За год вперёд уплачено. Будешь теперь, как принц ходить по зоне, но местной ваксой их не мазюкай и гармошкой голенища не делай. К вертухаям можешь внимание привлечь. Если им понравятся, могут снять. Ты если что гони им тюльку, что они у тебя лечебные, ортопедические. Тогда в жизнь не заберут.
– Понял, я их беречь буду. Мне долго ещё топтать зону придётся, – сказал Беда и вышел из дверей сапожной мастерской.
…У дверей на улице стояли два молодых парня, примерно одного года с Бедой. Один из них был в очках, а у второго под глазом был синяк. Они переминались с ноги на ногу, не решаясь подойти к Ивану. Беда обратил внимание на их встревоженные лица, по которым без слов можно было понять, что у ребят проблемы и к нему имеют разговор:
– Что – то хотите пацаны? – первым спросил он.
– Ты не Беда будешь? – спросили они.
– Да, а в чём дело?
– Мы ходили к Кавказу, а он нас к тебе послал, чтобы ты разобрался, – сказал парень в очках. У нас проблема с Кустарём из нашего отряда назрела. Он продал нам валенки, мы ему рваную за них заплатили, а он нам сдачи не дал четвертную. И мало того подходит его кент Монтёр и говорит, чтобы я выпрыгивал из валенок, что это его. Пришлось вернуть ему их. А Кустарь нагло говорит, что знать ничего не знает, и если мы поднимем, кипишь, Монтёр спросит с нас за крысиную выходку. Брату для острастки под глаз засветил.
– Понятно всё, – вымолвил Беда, – вы давно на зоне?
– Мы братья и подельники, а на зоне пять месяцев, – ответил всё тот же парень в очках.
– Нормально на зоне живёте, косяков никаких не имеете?
– Мы поняли, о чём ты спрашиваешь. Если бы у нас была плохая характеристика, Кавказ бы нас не к тебе послал, а в другое место.
– Резонно, – заметил Иван.
– Живём тихо, никуда не лезем и западло, ни кому не делали, – сказал второй парень.
– Вы, в каком отряде?
– В шестом?
– Сейчас я зайду к себе на минуту, вы меня у барака подождите и я схожу к вам, – пообещал Беда.
Он забежал в секцию, снял валенки и обул хромовые сапоги. Кавказ доверил ему провести разбор, с наглыми кидалами.
От его первого, правильного и справедливого решения может зависеть дальнейший авторитет Беды. Это Иван понимал. Но, что за люди Монтёр и Кустарь он не знал.
«В любом случае они неправы, если за парнями ничего не числится, – думал он. Нужно на всякий случай сходить к Мотылю, узнать у них про пассажиров Кустаря и Монтёра».
Мотыль до сих пор сидел за шахматами:
– Ого, ты уже в сапогах, –