Конкистадор. Геннадий Демарев
голову не пришло воспользоваться своим положением в корыстных целях. Однако, начиная с этого момента, хозяин взирал на меня не просто как на возможного зятя, а так, словно моя свадьба с его дочерью – факт сам собою разумеющийся.
Что касается угрызений совести по поводу человекоубийства, смею вас уверить, что ничего подобного я не испытывал. Видите ли, в наши времена людей воспитывали не так, как воспитывают сейчас. Да, нынче тоже происходят дуэли и убийства, но вас воспитывают уже на тех принципах, которые выгодны церкви и королю: убивать нельзя, потому что церковь и король теряют очередного налогоплательщика, крестьянина или ремесленника. А в наши времена на это взирали просто: виноват – получи ответ, только и всего.
Теперь мы с Хуанитой проводили вместе много времени либо дома, либо прогуливаясь по городу. Признаться, кое-кто мне завидовал, но тогда я был слишком наивен для того, чтобы подозревать людей в недобрых мыслях. В глаза они доброжелательно улыбались, некоторые выражали восхищение мужеством и выдержкой, проявленными мною, кое-кто даже желал всего наилучшего нам с невестой. Жизнь казалась сказкой, и мне грезилось, что так оно и будет продолжаться до бесконечности. Мы часто проводили время на берегу озера, держась за руки, целомудренно целуясь и мечтая. Это было так неповторимо… Не знаю, как и выразить ту полноту чувств, которую можно назвать одним-единственным словом – счастье.
Иногда ко мне заходил Гонсало. После того, как его вышвырнули из школы, он нашёл для себя единственное занятие, к которому оказался пригоден – пас свиней у родного отца. Его нельзя было назвать тупицей, ибо для этого он был слишком хитрым и находчивым. Наверное, наши учителя не сумели найти к нему подход. В житейских ситуациях он проявлял себя великолепно, умел со всеми договориться, всё предвидеть, чутьём лисицы улавливал, что и как можно говорить тому или иному человеку. Это был, можно сказать, врождённый дипломат. Но начала арифметики и грамматика оказались ему не по силам. Странно… А может, вся проблема заключалось в его лени?
При знакомстве с Хуанитой он пришёл в восхищение и заявил, что отныне будет для неё первым другом.
Он ей сразу не пришёлся по сердцу.
– Чем? – в недоумении спрашивал я.
– Не знаю, милый, – ответила она. – Есть в нём нечто неуловимое, скрытное, скользкое…
– Гм… Может быть… – растерялся я. – Но почему я этого не замечаю?
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «ЛитРес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.