Сиротка. Дыхание ветра. Мари-Бернадетт Дюпюи
продолжал преследовать Талу, и она попросила своего брата Магикана отомстить за ее поруганную честь. Преступник поплатился за свое злодеяние: его убили и похоронили. Это на его могилу, ты, бедная моя девочка, принесла цветы на следующее лето после своего замужества, полагая, что там покоится твой отец. Я уверен, что у этого золотоискателя были родственники – скажем, сын или брат. Вот они-то и жаждут отмщения.
Эрмин словно спустилась с небес на землю. Она чувствовала глубокое сострадание к своей свекрови, понимая теперь причину ее ненависти к белым.
«Но это не помешало ей полюбить папу!» – подумала она.
– Почему же эти люди ждали столько лет, прежде чем решили отомстить? – произнесла она вслух.
– Может быть, они узнали правду только недавно. Я не знаю ни что там случилось, ни почему они столько времени выжидали, – сказал Жослин. – В любом случае нам надо быть предельно осторожными, особенно это касается тебя. Больше не выходи из дома одна, я буду сопровождать тебя. Ты сделала все правильно, чтобы уберечь Киону и Талу, и я тебе за это благодарен.
Эрмин заметила, что на первое место он поставил имя дочери.
– С Кионой ничего не должно случиться! – ответила она. – Отец, она моя сестра и твоя дочь. Никогда не забывай об этом!
В эту минуту без стука вошла Лора и окинула их подозрительным взглядом.
– О чем это вы здесь говорите? Конечно же о Кионе!
Эрмин приготовилась к бою. Какой-то священный огонь придавал ей силы, и на этот раз она решила не подчиняться закону молчания. Она любила мать, но ей было трудно переносить ее неискренность и приступы властолюбия.
– Мама, моя сестра в опасности, – сказала она холодно. – В такой же опасности, какой вчера подвергалась я. Об этом я и говорила сейчас с папой. И если бы ты немножко подумала, то пришла бы точно к такому же выводу, ведь тебе известно все о прошлом Талы. Но как бы то ни было, Киона за эти пять лет никуда не делась. Я три зимы провела с Тошаном на реке Перибонка, где мой муж работал, не покладая рук, чтобы построить для нас удобный и просторный дом. Он также построил чудесную хижину для своей матери и Кионы. Этот ребенок рос бок-о-бок с нами. И знаешь, что мне разбивает сердце? Я вынуждена учить Мукки и близнецов врать из-за тебя, из-за твоей непреклонности. Трое моих детей ни за что не должны произносить имя Кионы в твоем присутствии. Мне очень жаль, мама, но так больше не может продолжаться!
У Эрмин перехватило дыхание, она едва сдерживала слезы ярости. Лора это заметила и тут же сменила тактику.
– Дорогая моя, да тебе давным-давно надо было решить этот вопрос, – сказала она тихо. – Я просто всего этого не осознавала. Я полагала, что Тале есть где остановиться, например, у своих родных.
– Так и скажи – в резервации индейцев, – разбушевалась Эрмин. – Ладно, не будем! Самое важное сейчас – это те двое, которые бродят поблизости. Полиция должна арестовать их и посадить в тюрьму. А нам нужно действовать сообща и постоянно быть начеку.
Лора содрогнулась и схватилась за сердце. Она не разыгрывала спектакль.