Спрячь меня (сборник). Марджери Эллингем
В этом свете поведение Джорджии кажется еще более мерзким, правда?
У мистера Кэмпиона не было возможности ответить. Они прошли по дорожке сквозь кустарник и неожиданно очутились у маленькой калитки, за которой располагалась одна из прелестных причуд седьмого графа. Как-то раз седьмой граф увидел Малый Трианон[12] и влюбился в него. Копия вышла не вполне точная, да и кошелек у него был, наверное, поменьше, чем у французского короля, но маленький домик ему все же построили. Он получился белоснежным и крепеньким, словно поставленный на попа́ ящик с кирпичами, украшенный колоннами, ступеньками и плоской крышей. Некогда невысокие деревца давно перегнали своего соседа, а маленькая терраса живописно поросла мхом.
На этом влияние графа заканчивалось. Гайоги добавил в обстановку ярких красок. Широкие окна сверкали розовыми и яблочно-зелеными занавесками. На ступеньках стояли кресла с подушками и каменные вазы с цветами. Этот дом был предназначен для праздников, а Гайоги был специалистом по праздникам. Как только они вошли в калитку, хозяин выглянул из окна.
– Взошло солнце! – обратился он к Аманде. – Как вы себя чувствуете?
– Ошеломлена, – любезно ответила та.
Гайоги поймал ее взгляд и расхохотался, и Кэмпион вдруг понял, что эти двое только что оценили и признали друг друга.
В холле их встретила мадам Ламинова. Это помещение выглядело бы мрачным, не нарисуй Гайоги на черно-белом мраморном полу красные шахматные фигуры и не укрась альков лобстером из красного стекла, который заменил собой бюст Цицерона, некогда принадлежавший седьмому графу.
Сама Софья Ламинова тоже выглядела своеобразно – это была пухленькая грациозная дама, напоминавшая крайне экзотическую кинозвезду, которую тщетно пытались загримировать под королеву Викторию. Она держалась куда более спокойно, чем супруг, но ее яркие черные глаза драматически сверкали из-под белоснежных волос, а пухлые ручки не переставали очаровательно порхать.
– Никаких новостей? – Ее вопрос ярко выделился на фоне приветственного щебета, словно его набрали более крупным шрифтом. – Нет? Ну ничего. Он придет. Я сказала Гайоги, что он непременно придет. Просто хочет поинтересничать. Пойдемте.
Она провела их в гостиную, где уже в самом разгаре был похмельный завтрак. Комната выглядела просто очаровательно – она простиралась до конца дома, и ее широкие окна выходили на маленький аккуратный сад. Здесь седьмого графа тоже изрядно подправили. Его элегантный камин и плоские колонны уцелели, да и бóльшая часть мебели была георгианской, но остальную обстановку составляли разные интересные вещички Гайоги, в основном предназначенные исключительно для увеселения. Здесь было необычайно приятно находиться. Тетя Марта расположилась на солнышке в кресле-качалке, а Вэл свернулась клубком на кушетке а-ля мадам Рекамье[13] и разглядывала собственную рекламу в журнале «Вог». В гостиной было несколько незнакомцев: обходительный юноша из BBC, мрачный большеносый юнец по имени Вайвенго, состоявший в каком-то родстве
Малый Трианон – двухэтажный дворец, построенный Людовиком XV для маркизы де Помпадур в Версале.
Имеется в виду тип кушетки, изображенной на картине «Портрет мадам Рекамье» французского художника Жака-Луи Давида. Со временем кушетка, на которой запечатлена мадам Рекамье, стала называться ее именем.