Вивиана. Наперекор судьбе. Элайн Нексли
скрывать, укрыла окровавленное тело плотной тканью. Кровь забрызгала мне платье, руки и лицо. Отойдя на приличное расстояние, я смотрела, как Питер, совсем не испытывая никаких противоречивых чувств, берет труп на руки.
– Сэр, а, что делать с этой лужей крови? При всем моем уважении к королевской чете и к вам, я не буду это вытирать. Пускай такими омерзительными делами займется служанка, – мой товарищ обернулся, вперив в меня испепеляющей, до костей, взгляд.
– А придется, моя дорогая. Вы же не хотите, чтобы убийце стало известно, что его жертва найдена, но следы не убраны? Опытный преступник может этим воспользоваться. Оторвите кусок ткани от своей юбки и протрите все это. Не должно остаться никакого следа, – я хотела возразить, но вовремя замолчала. Я и правда понимала, что оставлять эту кровь не уместно для нашей щепетильной ситуации. Вздыхая, я сделала все, как просил сэр Питер. От запаха крови я поморщилась, но не остановилась. Я сама влипла в эту проблему. Если бы я не услышала никаких шорохов, мы бы и не знали, что за углом лежит телу убитой фрейлины.
Когда на полу не осталось никаких следов, я пошла за Питером. Здесь, в этих пустынных местах, где не было никого, я чувствовала себя нормально, но, когда мы вышли в придворные коридоры, я остановилась. Повсюду сновали разодетые дамы, галантные кавалеры, а я, несмотря на пятна крови, была еще и одета в порванное платье. Увидев мою тревогу, Питер с шутливым видом заявил, что я прекрасна в любом виде. Ничего не ответив, я побрела за советником королевы. И тут началось самое ужасное. Мы приближались к опочивальне Екатерины Арагонской, и там было вдвое больше людей, чем в остальных коридорах. Женщины ахали, видя Питера, который нес на руках Каримни. Мы так тщательно завернули ее в мой плащ, что никаких ран не было видно, и все думали, что девушка просто без сознания. Ах, как бы я хотела, чтобы это было так, но то, что я увидела буквально несколько минут назад, врезалось мне острым клинком в память.
Дверь комнаты королевы отличалась золотыми обводками и многочисленными украшениями. Стражники попытались нас остановить, но Питер, будто ничего не слыша, распахнул дверь покоев ее величества. От грохота все дамы подскочили со своих мест и устремили испуганные взгляды на нас. Воспользовавшись суматохой, я осталась в тени двери, пытаясь не привлекать к своей персоне внимания.
И тут из-под балдахина вышла сама королева. Сначала на ее бледном лице отразилось негодование, потом испуг. Екатерина, молча долю секунды, тяжело села на алое кресло, обхватив своими руками выпирающий живот. Взгляд испанки блуждал по всем покоям с таким удивлением, будто она видит свою комнату первый раз в жизни. Все замерли, ожидая реакции ее величества. Напряженное молчание, которое парило в воздухе несколько минут, решил прервать Питер, становясь на одно колено и поднося труп девушки к подножию кресла:
– Ваше величество, я с большой скорбью сообщаю вам, что мадам Каримни дел Фагасона, вдова-девственница графа дел Фагасона, ваша верная фрейлина