Джокер старого сыскаря. Юрий Шурупов
месячишко, как бывало. А то: «гробовые»! Тоже мне, придумал.
– Вот теперь я тебя узнаю, старина! Это по-нашему.
– Компанию не составишь? А то бы Лору за бока – да и вчетвером на обочину.
– Здесь я тебе не попутчик, старик. Заманчиво, романтично, от души рад за вас, но такой экстрим не по мне. Я же с вами, хиппарями, и раньше-то не тусовался, а уж Лора тем более. Ведь мы с тобой просто школьные, нет, детсадовские друзья, Паша. Закады-ы-ычные! Так или нет?
– Так оно, Серж, так. Хотя ты и ходил у нас во флавовых[34], но всё-таки подумай, порция адреналина не помешает. Особенно в нашем возрасте… Слушай, а чего мы стоим? Садись, я сейчас кофеёк изготовлю. В кои-то веки свиделись – и не посидеть, не поболтать? Так не бывает у друзей! Особенно закадычных.
Павел Николаевич скрылся на кухне. Шведов поудобнее уселся в продавленное, но облагороженное чистенькой шерстяной накидкой кресло, задумался. Встречи со старыми добрыми друзьями всегда погружали его в омут воспоминаний, а вместе с ними невольно наводили на разные мысли, в том числе и не совсем приятные.
Неторопливым взглядом Сергей Михайлович обвёл, казалось, до последней мелочи знакомую ему комнату. Всё та же полированная «стенка» – предел мечтаний каждой «совковой» семьи четверть века назад. Телевизор на тумбочке, диван и два кресла, одно из которых приняло его могучую стать. Журнальный стол с ноутбуком… Ну, его уже видел. Так, а это что-то новенькое. Прямо перед ним на стене были со вкусом разбросаны в изящных, тонкой работы рамочках добротные фотографии на тканевой основе – Гребенщикова, Цоя, Шевчука, Кинчева…
Не поленившись, Шведов встал из уютного кресла и вплотную подошёл к столь необычной портретной галерее. Всматриваясь в эти давно знакомые лица, ясно сознавая сущность объединяющего их начала, он с очевидностью понимал и то, почему эти фотографии занимают почти всю «красную» стену в квартире его друга – бывшего хиппи и фана[35] рока.
– Ага! С тобой мне всё ясно. – Павел Николаевич, бесцеремонно сдвинув ноутбук, поставил на журнальный стол поднос с ароматно парящей туркой, двумя симпатичными чашечками на блюдцах и тарелкой бутербродов с сыром. – Серж, давай подгребай, кофе ждать не любит… Вот бутерброд бери, не с икрой, конечно, но вполне съедобный.
Шведов с удовольствием сделал глоток горячего кофе и, прихватив бутерброд, вернулся к фотографиям. Павел Николаевич, повторив манипуляции друга, встал рядом.
– Как-то пришла мысль развернуть наше прошлое на видном месте. В альбом когда ещё заглянешь, да и по отдельности эти фотографии совсем не то…
– А ну-ка, колись, старик: откуда у тебя эта картинка? – Шведов поднёс руку с остатком бутерброда к их коллективному снимку середины восьмидесятых или чуть позже. – У меня такой нет…
– Разве? Так я тебе сделаю!
– Ловлю на слове… – Шведов одной рукой крепко обнял друга за плечи. – А скажи мне, где сейчас обитает Костя Гром? Он ведь тоже хипповал с вами. Или нет?
Сочувствующий хиппи, доброжелательно к ним относящийся
Поклонник, фанат.