Синтез двух систем познания академика Раушенбаха. Отсутствует
Ведь стыковка кораблей, происходящая в космосе, требует предельной точности!
А как видит пространство человеческий глаз? Как изображает пространство художник? Как человек изображал пространство на разных этапах своего развития? Посетив однажды Музей древнерусского искусства имени Андрея Рублева, Раушенбах увлекся изучением принципов изображения пространства в иконе. Феномен иконы его интересовал чрезвычайно и именно в связи с особым изображением пространства. Ученый сразу же заметил, что древние иконописцы стремились показать пространство как можно полнее. При этом плоскость иконы не нивелирует пространство, а сжимает его. Принцип иконной перспективы получил название «обратной» по сравнению с линейной, потому что точка схода линий расположена не внутри изображения, а перед ним, где находится зритель, и все линии на изображении расходятся, как бы расширяя пространство образа. Предметы выстраиваются на передней линии и изображаются даже с тех сторон, которые обычно человеческий глаз не может видеть. Но на самом деле в иконе совмещается несколько перспективных планов и изображение показывается с разных точек зрения, что позволяет передать на плоскости многомерность духовного мира.
Современному человеку кажется, что иконное изображение построено неправильно и нелогично, что в нем есть искажение пространства, пропорций, масштабов, но Раушенбах доказал, что пространственные построения в древнерусском искусстве имеют свою, очень точную логику. Более того, сравнивая различные изобразительные системы, ученый приходит к выводу, что человеческий глаз также видит пространство искаженным и только мозг человека, его разум, исправляет, корректирует эти искажения. Для того чтобы понять, как соединяется видимое, мыслимое и изображенное пространство, Раушенбах стал привлекать не только геометрию, но и искусствознание, и психологию, и философию, и многое другое.
Как подчеркивал Раушенбах, человек имеет дело с объективным пространством, но воспринимает его субъективно, и поэтому он вводит понятие перцептивной (от слова «перцепция» – «восприятие») перспективы, то есть отражающей человеческое восприятие. Она соединяет в себе прямую, аксонометрическую и обратную перспективу, формируя отображение реальности таким, каким его видит глаз человека и корректирует его мозг. Ведь геометрия зрительно ощутимого пространства резко отличается от геометрии пространства объективного. Яркий пример: мы видим параллельные рельсы сходящимися в точке на горизонте, но фактически они там не сходятся, а продолжают быть параллельными. Восприятие отличается от реальности. То, что на самом деле рельсы параллельны, покажет чертеж, он объективен, художественное произведение – субъективно, оно всегда учитывает позицию зрителя. А зритель видит именно так: рельсы сходятся на линии горизонта. У чертежа и у картины – своя правда и своя задача. «До сих пор теория перспективы опиралась на работу глаза (если угодно, фотоаппарата), – писал ученый, – а на самом деле видимая человеком картина