Вокруг света на "Коршуне". К. М. Станюкович
час?
– О! уже половина восьмого, а мне с восьми на вахту.
Ашанин спрыгнул с койки и постоял несколько времени, ожидая, что вот-вот и вся его радость разлетится прахом.
Но здоровый крепкий организм юноши выдержал и это испытание, и он, хотя и не без больших забот о равновесии собственного тела, сегодня мог вымыться, причесаться, – словом, несколько заняться туалетом, о котором и не думал вчера.
– Ишь, какой вы счастливец, – проговорил батюшка.
– Вам не надо ли чего? Не приказать ли подать чаю?
Но батюшка замахал руками.
– Не надо мне ничего… Какой чай… Служитель божий страждет, а вы, словно бы в издевку над ним, предлагаете чай, когда на свет божий тошно смотреть… Нехорошо, Владимир Николаевич! – раздраженно говорил батюшка.
– Честное слово, батюшка, я и не думал издеваться… Я сам вчера страдал… Я понимаю…
Но батюшка застонал, и Володя вышел из каюты.
В палубе почти не видно было лежащих матросов, и лица у всех не были бледные, как вчера.
– Ну, а ты, Рябов, как, брат, сегодня? – окликнул Ашанин Ворсуньку, выходившего из каюты артиллериста.
– А вы уж изволили встать? А я только что хотел вас побудить… Да как же, барин, у вас сапоги не чищены… и платье тоже… Я утром рано заходил, так боялся обеспокоить… И поп стонет…
– Не беда… Ты лучше скажи, рвет тебя с души, как ты вчера говорил, или нет?
– Самую малость, барин…
– Меня нисколько, брат! – весело говорил Володя.
– Дай вам бог… Бог даст, и у меня отойдет… Сегодня по крайности хоть на свет божий глядеть можно, а вчера…
– Вчера, брат, и меня укачало… Хотел вовсе службу бросать! – засмеялся Володя.
– Уйтить только некуда, барин… Кругом море…
Володя вошел в гардемаринскую каюту. Там уже пили чай.
– Ну, что, Ашанин, ожили? – встретили его со всех сторон вопросами молодые люди.
– Ожил, а вы, господа, как?
– Вчера все, как есть, в лоск лежали, – заметил курчавый, красивый брюнет Иволгин.
– И собирались в отставку?
– Собирались! – рассмеялся Иволгин. – Разве и вы тоже?
– Я сбежать даже собирался.
– Ну, а теперь вас нисколько не укачивает? – допрашивал Иволгин.
– Нисколько!
– Ни капельки?
– Ни капельки!
– Вы не хвастаете?
– Честное слово.
– Счастливец! Меня все еще чуть-чуть мутит… Зато наверху нисколько.
– И меня нисколько не укачивает! – заметил плотный, здоровый рыжий молодой человек.
– Еще бы такого быка, как ты, укачать. И то удивительно, что вчера тебя свалило.
– А вот бедный наш Кошкин так и сегодня еще в антимонии находится, – заметил рыжий юноша. – Еще бы: зачем он такой спичка!
– Не всем быть таким быком, как ты… И фамилия-то у тебя такая: Быков! – раздался с койки раздраженный голос.
– А знатно трепало вчера, господа.
– А как сегодня? – спросил Володя.
– Валяет порядочно, но куда