Зеркало вампиров. Чингиз Абдуллаев
утра «опохмеляться», просто подставил голову под холодный душ в надежде, что все пройдет до двенадцати часов дня.
В половине десятого он уже выходил из квартиры, надев темный твидовый пиджак, купленный недавно в Германии, и серые брюки. Галстуки он не любил, предпочитая различные платки в стиле «Вознесенского», столь нелюбимого им поэта, интервью с которым он никак не решался сделать. Он вообще не любил людей искусства и культуры, считая их зазнавшимися снобами, и с особым удовольствием выставлял напоказ их слабости и недостатки. Однако предпочитал не общаться с мастерами слова, которые могли переиграть его на его же поле. И поэтому его «жертвами» становились большей частью малоразговорчивые композиторы, угрюмые художники, косноязычные критики, даже писатели, язык у которых был подвешен не столь ловко, как перо, которым они владели в совершенстве.
Рядом с домом стояла его «Ауди». Он сел в машину, привычно кивнул охраннику, выруливая со стоянки. Он еще должен был успеть на телевидение, чтобы посмотреть материалы своего последнего интервью с известным бизнесменом, которого он в течение почти двух часов всячески третировал и оскорблял. Бизнесмен был полным, импозантным человеком лет сорока пяти, к тому же «кавказской национальности», и представлял отличный объект для издевательств. Он покорно терпел нападки Капустина, вздыхал, мычал, отделывался односложными высказываниями. К тому же он говорил по-русски с ощутимым акцентом, и Капустин сумел сделать из своего героя мифический персонаж «инородца», виновного во всех современных бедах россиян.
Теперь он с удовольствием предвкушал монтаж передачи и ее показ по телевидению в самое удобное для зрителей время. Он не сомневался, что передача получится. Слишком сильно и зло он бил банкира, который несколько раз глупо подставился под его наглые и каверзные вопросы.
Банкир знал, что передача может получиться достаточно острой и неприятной, но сознательно шел на этот разговор. Как и большинство других «жертв» Капустина, он считал, что сумеет противопоставить агрессивной наглости тележурналиста свою собственную позицию, уверенно парируя выпады в свой адрес. Это была типичная ошибка, которую делало большинство несчастных «жертв» Павла Капустина.
Неистребимое тщеславие, обуревавшее всех известных людей, побуждало их принимать предложение Капустина и автоматически попадаться в тот капкан, в который они загоняли сами себя. Им казалось, что плюсы от известной передачи в сочетании с широкой рекламой гораздо важнее, чем некоторые мелкие уколы журналиста. Большинство не понимало, что служит всего-навсего фоном для отработки агрессивных вопросов Капустина. И именно поэтому его передачи получались такими интересными и злободневными. Каждый из его собеседников, поначалу уверенно парирующий вопросы журналиста, обычно к концу беседы сникал и пропускал сильные удары.
По спортивной терминологии Капустин был очень сильным боксером-стайером, который выматывал соперников