Сборник. Книга 2. Роман «День седьмой» и другие избранные произведения. Александр Войлошников
Не дерзаешь ли ты исправлять деяния Божьи?
Каин чувствовал духовную связь с Богом. Но до тех пор, пока ему не начинали проповедовать от имени Бога, – это его раздражало. Умел говорить Авель, как проповедник, долго и нудно, повторяясь и подолгу крутясь на каждом очевидном месте. Спорить с Авелем было скучно, а, главное, бесполезно: демагогия Авеля глушила наповал ординарностью. Каин рассердился и дал подзатыльник проповедующему Авелю, чтобы прекратить нудное словоизвержение. Но Авель не попытался дать сдачи, а только кротко и укоризненно посмотрел на Каина. А глаза у Авеля были большие и красивые, как у его матери. И в них замер упрёк Каину… Так и не сказал рассердившийся Каин про то, что есть у него опытное поле с новым сортом пшеницы, которую создал он, Каин, так же, как создавал новые растения Сам Господь Бог!!
С утра жертву принесли Адам и Ева. Конечно же, в этот торжественный день была Ева неотразимо прекрасна в чёрном платье, которое так выразительно подчёркивало женственность её фигуры, становившейся с годами всё более очаровательной. Когда родители, закончив обряд, взявшись за руки, пошли домой готовить праздничный обед, к жертвеннику поднялись Каин и Авель, неся на плечах дары, укрытые кусками неотбеленного холста. До жертвенника никто не должен видеть дар, предназначенный Богу.
Авель в большом глиняном горшке
«принёс от первородных стада своего и от тука их» (Быт. 4:4).
А Каин на всесожжение
«принёс от плодов земли дар Господу» (Быт. 4:3).
Это был самый первый сноп чудесной пшеницы с опытного поля. Остальной пшеницей, оставшейся на поле, Каин хотел завтра же засеять участок возле отцовского поля. В каждом творце таится фокусник. Каин хотел, чтобы, увидев его пшеницу, все удивились бы её крупным зёрнам, урожайности, красоте и чудесному вкусу. А сегодня только Бог и Каин знали, какое сокровище возлагается на жертвенник!
Дочерна загорелый, стройный, с рельефной мускулатурой, стоял Каин над жертвенником, как триумфатор и с чувством превосходства смотрел на белотелого, полноватого, несколько женственного Авеля, аккуратно раскладывающего на жертвеннике бараний жир. Осадок от утренней размолвки с братом оставался в душе Каина, и насмешливо думал Каин о дарах Авеля: «Если бы Авель собственный жирок раскладывал на жертвеннике, а то… положил то, что не сам вырастил. А я положил своё творение: то, что собрал по зёрнышку, что от града укрывал, от зноя спасал, и ждал… ждал! Ждал этого часа! В каждом зернышке снопа мой труд, мои надежды!». Чувствовал Каин, что не нравятся Богу такие гордые мысли у жертвенника, потому что при жертве главное – добромыслие жертвующего. Да и без Божьей помощи не сделать бы Каину такую работу, а потому
«хвалящийся, хвались Господом»! (1Кор. 1:31),
Не торгуются с Богом, принося Ему жертву: «Ты – мне, а я тебе!». Ибо одинаково ничтожна любая жертва предназначенная Богу!
С детства у братьев сложились правила проведения обряда всесожжения. И был в них элемент соревнования. Возложив свою жертву на разных концах жертвенника, подложив дрова, вместе