Век вековой. Владимир Игнатьевых
границы
укреплял.
Вся
имперская
держава
в нищете
народ
держала.
Жала,
жала,
жала,
жала,
Жала соки
из
людей.
Быть свободным
гражданином —
Только
с партией
единым
Духом,
духом,
духом,
духом,
Так, чтоб
не было
идей.
Мощью
сталинской
Устава
Путь надежный
пролагала,
Клала,
клала,
клала,
клала
Сотни
тысячей
людей.
Удержать
чтоб
вражью
силу
Миллионы
положил
он
В поле,
в землю,
в реки,
в море
Безоружных
нужных
тел.
Уходя во мрак,
оставил
Он
страну
покрепче
стали.
Знали,
знали,
знали,
знали
Все цари,
что он
с-умел.
Мы теперь
у феодалов,
Но сейчас
народа
мало.
Стало,
стало, стало
Королям
поменьше
дел.
Кошкин Михаил Ильич
Старой церковью на горе
окрещён ты был в декабре.
Далеко село Брынчаги.
Михаилу ты помоги!
Далеко село, средь холмов,
здесь родимый дом, отчий кров.
Из корней села сила жил,
он смекалку здесь заложил.
Конечно, его здесь не помнят.
Говорят, приезжал-то лишь раз.
Что вспоминать? Да, был скромный.
Без вина, как обычно у нас.
Ну, это сейчас. А тогда-то…
Да кто о чем знал?
Может, думали, что виноватый.
Может, думали, что пропал…
Пропал же сосед «ни за что».
Просто хотел покурить.
Воткнул, значит, в землю заступ,
да