12-я танковая дивизия СС «Гитлерюгенд». Роман Пономаренко
танковой дивизии. Около 20:00 8 июня части 8-й британской бронетанковой бригады с двумя батальонами 50-й пехотной дивизии под прикрытием сильного артиллерийского огня перешли в решительную атаку и вынудили Бремера отвести свои роты. В 21:30 батальон занимал диспозицию на линии к югу от Бро, к западному краю Кристо и далее на северо-восток к Сен-Пьер. В ходе этого боя Бремер был ранен шрапнелью, но остался в строю.
Во второй половине дня 8 июня Фриц Витт посетил позиции 25-го полка СС, подготавливая атаку с запада по флангу канадцев. К концу дня 8 июня необходимость активных действий для немцев стала необычайно актуальной. Командование задумывало удар по союзникам силами трех танковых дивизий – 21-й, 12-й СС и 130-й Образцовой. Дивизии СС «Гитлерюгенд» было необходимо сломить сопротивление 7-й канадской бригады и захватить деревни Роре, Бретвиль и Норрей-ан-Бессин, а затем следовать на север по долине реки Мю и долине реки Сель к ее устью у Курселя. Для поддержки атаки к концу дня из Кана к Франкевилю прибыли 1-я и 4-я роты 12-го танкового полка СС. Командиры танков были кратко, но обстоятельно проинструктированы, командиры рот и взводов провели рекогносцировку местности. Сами танки построили для наступления клином. Пехотное сопровождение обеспечивала 15-я рота 25-го полка СС гауптштурмфюрера СС Хорста фон Бюттнера. Артиллерийскую поддержку обеспечивали самоходные 105-мм орудия 2-й батареи и батарея 88-мм орудий. Всего было собрано 25 «Пантер», около сотни пехотинцев из 15-й роты, I батальон 26-го полка СС и шесть 105-мм самоходок, что было явно немного перед масштабом далеко идущих немецких целей. Поэтому весь успех плана основывался на неожиданности атаки. Непосредственно руководство «процессом» должен был осуществлять сам Курт Мейер,[89] совместно с Максом Вюнше, отвечавшим за танки.
Около 20:00 Курт Мейер обратился к личному составу своего 25-го полка СС: «Мы атакуем и завтра на рассвете снова встретимся на побережье у пролива. Удачи, товарищи».[90]
Первой фазой атаки должен был послужить захват Роре, осуществленный 1-й ротой гауптштурмфюрера СС Гельмута Эггерта из 26-го полка СС. Канадцы не оказали солдатам Эггерта сильного сопротивления, быстро отойдя в район Бретвиль-Огейзе, где стали поджидать немцев на подготовленных позициях.
Немцы молча готовились к решительному удару. Гренадеры 15-й роты взобрались на танки (на каждую «Пантеру» село около десятка гренадер), оставив свои «Швиммвагены» в тылу. Шел легкий дождь, и солдаты промокли. 1-я танковая рота гауптштурмфюрера СС Берлина должна была атаковать прямо на Бретвиль. 4-я танковая рота гауптштурмфюрера СС Пфайффера в этот момент как раз перебрасывалась на левый фланг. «Пантеры» выстроились в ряд, одна за другой, чтобы пройти через деревни Роре и Виллинев. Сам Мейер выехал в бой на мотоцикле с коляской, сидя позади водителя мотоцикла, Гельмута Бельке, своего старого товарища. В коляске мотоцикла разместился оберштурмфюрер СС доктор Эрих Штифт, зубной врач полка. В 21:20 Мейер выступил с напутственной речью перед личным составом обоих танковых
Перед атакой фон Бюттнер напомнил Курту Мейеру о его обещании, данном личному составу 15-й роты несколько месяцев назад: «Ребята, разведывательная рота всегда идет впереди полка. На вас ложится огромная ответственность. Обещаю вам, что буду с вами, чтобы быть свидетелем вашего боевого крещения». Теперь Мейер имел возможность выполнить свое обещание.