Жизнь – это нечто большее. Галина Шаульская
все, что вы можете. Изучайте со всех сторон и не окунайтесь с головой в океан чувств, сделайте это немного позже – только тогда, когда вы будете знать этого человека и сможете честно ответить себе на вопрос, в состоянии ли вы принять его таким, какой он есть. Только тогда вы сможете позволить себе подобную роскошь, за которой придет истинная страсть, а за ней – последует любовь. Изучайте друг друга, изучайте прежде, чем влюбляться, и ничего заранее не обещайте.
Я опустила глаза и молча села на пол, складывая документы обратно в папку и стараясь уместить их в портфель, как и прежде. Осознавая свое поведение, после паузы Сара дотронулась до моего плеча.
– Кейси, прости, я не хотела, – произнесла она искренне, – так получилось.
Я подняла голову и посмотрела на нее. А потом проговорила, неторопливо и совершенно спокойно:
– Просто мы с ним самовлюбленные эгоисты, и никто из нас не хочет ничего менять в своей жизни. Поэтому каждый только причиняет другому боль и доставляет неприятности, а должно быть все наоборот.
– А как должно быть? – спросила она, присаживаясь рядом.
– Не знаю, но точно не так.
Я не улыбалась, только смотрела ей прямо в глаза, как если бы хотела найти ответы на свои вопросы где угодно и в чем угодно, но только не в себе. Затем, переведя взгляд на рабочие документы и уронив голову на руку, я улыбаясь спросила:
– Ты уже пила кофе?
– Еще нет, я думала мы заедем в Старбакс и возьмем его с собой, ведь у нас как обычно нет времени.
Я покачала головой и решительно проговорила:
– Я сварю нам кофе. Уж его-то у нас никто не может отнять!
– Ты про кофе?
– Нет, Сара, я о времени, – словно нечаянно обронила я обрывки своих мыслей.
Она перебралась на кухню, в своем льняном платье белого цвета, окантованном нежным кружевом.
Сара всегда казалась мне очень нежной девушкой и иногда даже чересчур, но одно меня останавливало. Порой она могла неожиданно переключить вектор своего сознания и действий так, что становилась совсем неузнаваемой. Такое происходило нечасто, однако имело место быть. В основном это были ситуации, с помощью и от которых человек начинает чувствовать себя неуютно, когда у него включается защитный механизм, и вместо того, чтобы оставаться «в себе», он уходит далеко от места своего существования, погружаясь в пережиток прошлых лет и на мгновение теряя в нем себя. Я знала, что в ней сидит этот маленький человек, ребенок, который рано или поздно дает о себе знать. Также я знала и о том, что мое наблюдение и отстранение от ситуации и ее защитных реакций дает мне фору и возможность управлять этими процессами ровно настолько, чтобы не навредить нам обеим.
– Ты хочешь в этом ехать? – с удивлением проговорила я, окинув ее взглядом.
– Думаешь, он выгонит меня с совещания? – обеспокоено обронила она, поправляя волосы.
– Нет, – непринужденно ответила я, – он никогда тебя не выгонит, ты слишком сильно ему нужна.
– Да,