Тайны французской революции. Эжен Шаветт
страсти голосом продолжал говорить ей о своей любови.
– Елена! – повторял Баррас. – Сжалься надо мной!
На мольбы о жалости Елена залилась громким смехом и поднялась с места, оставив коленопреклоненного директора вздыхать в одиночестве.
– Ну, довольно! Идемте, гражданин директор! Вы забываете условия, – сказала она ему сухо.
Баррас медленно выпрямился.
Развратник-директор был укрощен этим истинным чувством, так забавлявшим тех, кто знал легкость его прежних любовных побед. Равнодушие Елены, с которым он должен был считаться, вместо того чтобы раздражать, делало его слабым и покорным.
– Зачем вы так безжалостно отказываете мне? – спрашивал он, едва сдерживая слезы.
– Да я не отказываюсь любить вас… обожать вас или даже потерять голову от любви к вам… – поспешно возразила молодая женщина насмешливо-веселым тоном.
– Елена! Ради всего святого! Оставьте этот тон! Он заставляет меня ужасно страдать. Всякий раз, когда я говорю с вами о роковой страсти, которую вы вдохнули в меня, – вы отвечаете мне смехом или колкостью!
– Что же мне, плакать, чтоб вам угодно было полюбить меня? – произнесла она с беззаботным смехом.
Баррас был болезненно потрясен ироничным и невозмутимым тоном Елены; ее манера доказала влюбленному, что он не возбуждает в прелестнице даже сожаления.
– Значит, вы ненавидите меня! – вскричал он.
– О! Гражданин директор! Вы переходите от одной крайности к другой. Из того, что я не люблю вас, вы заключаете, что я должна вас ненавидеть. Нет, я вас ненавижу точно так же, как и не люблю. Разве напоминать вам о нашем уговоре – значит ненавидеть вас? Однажды вам угодно было развлечь меня патриотическим праздником… я не помню, каким. Вы, избалованный счастьем и удачей, вздумали преследовать меня и действовали тем настойчивее, чем холоднее была я. Вы сказали мне: «Позвольте мне любить вас, может быть, настанет время, когда и вы меня полюбите, я терпеливо буду ждать этого мгновения». Вот что вы сказали мне тогда, мой милый. Ну, и мне стало любопытно узнать, действительно ли способен сластолюбивый Баррас полюбить искренно…
– Теперь вы должны это знать! – произнес со вздохом Баррас.
– Да, вот страсть искренняя – я это признаю.
– Так почему же отталкиваете меня?! – невнятно пробормотал бедный влюбленный.
Елена засмеялась.
– Ах! Это потому, что не пришел еще день, тот знаменательный день, в который, как вы предсказали, я полюблю вас. Да этот день и не придет скоро, если вместо обещанного вами терпеливого ожидания вы будете устраивать мне глупые страстные сцены.
Это было сказано таким безжалостным, неумолимо холодным тоном, что Баррас невольно очнулся от своего страстного опьянения.
Молния гнева сверкнула в его глазах. Он схватил Елену за руку.
– Да кто же вы, наконец, – вы, которую какая-то, должно быть, мистическая сила поставила на моем пути… вы, которая, по-видимому, повинуетесь чьим-то приказаниям мучить меня? Вы пришли сюда исполнить какую-то миссию.
– Хотите