Шелковый шнурок. Владимир Малик
его уху и едва слышно прошептал:
– Слушай внимательно! Высшие интересы державы османов, величие и слава падишаха требуют полной победы в этой войне, которую мы начинаем на берегах Дуная…
– Я это знаю, – тоже шепотом ответил паша.
– Во главе нашего войска стал сам падишах… Его верные подданные встревожены тем, что ему будет угрожать опасность, ибо, как известно, на войне гибнут не только рядовые воины, но и полководцы… Мы все живем милостями падишаха, его светлым умом и его славой, а потому глубоко заинтересованы, чтобы он не подвергал свою драгоценную жизнь смертельной опасности, которая может подстеречь его в походе…
– Да, я вполне согласен с этими мудрыми словами, эфенди. Что же делать?
– Для падишаха лучше и безопасней возвратиться в Стамбул, где он будет забавляться с прелестными одалисками, устраивать милую его сердцу охоту, веселиться в мобейне, глядя, как шуты танцуют джурджуну[23]… Все это, конечно, приятнее, чем держать ногу в стремени боевого коня!
– Безусловно, мой повелитель.
– Кроме того, зеленое знамя пророка – слишком большая тяжесть для наместника Аллаха на земле. – Голос Кара-Мустафы оставался тихим, но суровым. – Зачем отягощать его земными заботами, когда есть миллионы верных подданных, которые с радостью возьмут эти тяготы на себя!
Проницательный Мунеджим-паша давно догадался, к чему клонит великий визирь. Конечно же, Кара-Мустафе хочется отправить султана в Стамбул, а самому – стать сердаром, заполучить лавры победителя. Однако хитрый царедворец ни словом не обмолвился о своей догадке. Он ждал не намеков, а прямого приказа.
– Да, мой повелитель.
– Значит, ты меня понял? – спросил Кара-Мустафа резко, потому что его начинало раздражать это льстивое, но уклончивое поддакивание.
Астролог поморщился.
– Не совсем, эфенди… Мне не ясно, что должен делать я.
– Ты должен уговорить падишаха вернуться в Стамбул!
– О! Но я всего лишь маленький человек, астролог!
– Не прибедняйся! От тебя многое зависит… Падишах сделает так, как укажут звезды!
– Звезды уже сказали, что падишах прославится на дорогах войны… Еще в Стамбуле я составил его гороскоп.
– Ничего нет постоянного в этом мире.
– Так, мой повелитель! Разве что золото всегда остается золотом!..
Это был достаточно прозрачный намек на согласие. И за него нужно было платить. Кара-Мустафа облегченно вздохнул, поскольку он больше, чем Мунеджим-паша, рисковал своим положением, а то и головой. Он молча достал из кармана объемистый, туго набитый кошелек и бросил на стол. Послышался глухой звон металла.
Мунеджим-паша цепким жадным взглядом впился в этот кошелек, в котором, он не сомневался, было чистое золото. У него вдруг пересохли губы, и он облизнул их. Это было настоящее богатство! Значит, Кара-Мустафа настолько заинтересован в том, чтобы спровадить падишаха в Стамбул, что не пожалел целого состояния!
– Звезды тоже меняют свое расположение
Джурджуна