Тайный посол. Том 1. Владимир Малик
упасть и забыться.
Но он заставил себя стоять: к нему приближались девушки. Впереди – старшая, за ней – младшая. Как ни было плохо Арсену, все же он не мог не заметить, что подобной красавицы, как эта, шедшая впереди, ему никогда в жизни не приходилось встречать. Ей было не больше шестнадцати лет – пора, когда девушки, особенно на юге, пышно расцветают. Легкая серая одежда облегала ее стройную фигурку. Лицо, продолговатое, нежное, еле покрыто легким весенним загаром. Затененные длинными черными ресницами глаза казались и синими, и темными одновременно.
Девушка остановилась в нескольких шагах и, все еще дрожа от страшного потрясения, забыв, что стоит перед чужим мужчиной с открытым лицом, тихо промолвила:
– Благодарю. Ты спас нас, батыр!
Арсен заметил, что, кроме благодарности, в ее взгляде мелькнули удивление и невольное отвращение. Ему стало мучительно стыдно за свои грязные руки с огромными ногтями, за нечесаные, сбившиеся патлы, за рваную одежду и тяжелый дух, шедший от его давно не мытого тела. Арсен еще не привык чувствовать себя вещью другого человека, а потому не мог допустить мысли, что эта девушка смотрит на него не как на равного себе, а как на животное, принадлежащее ей или членам ее семьи.
Она стояла перед ним и благодарила за спасение, а он готов был провалиться сквозь землю, понимая, каким никчемным, грязным и даже мерзким казался девушке, хотя и спас ее от смерти.
– Я рад, что все кончилось для вас благополучно, джаным[58], – сказал Звенигора хрипло, от слабости и волнения с трудом подбирая турецкие слова. – А для меня…
– Для тебя тоже, – сказала младшая. – Скажи ему, Адике.
– Конечно, – взволнованно произнесла синеглазая. – Хатче правду говорит. Хатче – любимица отца, нашего и твоего хозяина. Она попросит – и ты станешь свободным человеком.
– Ну, это еще как сказать, – мрачно ответил Звенигора. – Хозяин, наверное, думает иначе…
Внизу резко распахнулась дверь. Выскочил перепуганный Осман, а за ним выбежали Гамид и Ферхад. Толстое одутловатое лицо спахии посерело от страха. Он кинулся к Хатче, обнял дочку:
– Хатче, дорогая моя, ты жива? Слава Аллаху, что спас тебя…
– Это он спас нас, отец. – Хатче показала пальцем на невольника. – Этот несчастный…
Гамид поднял голову. Два взгляда, как две сабли, скрестились на долгую минуту в напряженной тишине. Арсен заметил, как что-то мелькнуло в мутных воловьих глазах спахии, словно там на мгновенье приоткрылась какая-то темная заслонка.
– Ты заслужил смерть, гяур, – сказал Гамид после долгого раздумья. – И ты прекрасно это знаешь…
– Отец! – Хатче вцепилась в его руку. – Прошу тебя! Ради меня и Адике прости его! Пусть живет!..
Гамид погладил дочку по голове и закончил свою мысль, будто и не слышал слов Хатче:
– Однако своей храбростью ты спас мою любимую дочь, невесту высокочтимого Ферхада. – Тот важно кивнул головой и выпятил округлый подбородок. – А также Адике… Только благодаря такому
Джаны́м