Саломея, или Приключения, почерпнутые из моря житейского. Александр Вельтман
хочешь.
И Пейса вышла торопливо в свою комнату собирать чай.
– Чудо жидовочка! – повторил Дмитрицкий, расхаживая по комнате и крутя усы, – а городишко, кажется, не лучше Могилева… а я думал черт знает что!..
– Прикажете сливок и сухарей, или с ромом будете пить? У нас ром самый лучший, ямайской.
– С чем хочешь… Поди, поди сюда!
– Сейчас, я только приготовлю чай.
– Плутовка!.. Сергей! эй! Сергей!
– Сейчас. Самовар ставлю, – отвечал денщик со двора.
– Скорей!
– Самовар ставлю!
– Кто тебя просил? дурак!
– Да сами же сказали, чтоб сейчас же самовар был готов.
– Не нужно! здесь есть чай готовый…
– Не нужно! а я наставил… Готовый! какой тут жидовский чай – труха! а деньги дерут такие, что…
– Ну, молчи!
– Да зачем же изволили покупать самовар? Сами говорили, что от жидовского чаю с души воротит. – Молчать!
– А по мне что – меньше хлопот! не я его пить буду!
Пейса принесла чай точно в таком же виде, как подают и в русских трактирах.
– Налей же, Песя; сама угощай меня!
– Вы сладко любите?
– Сладко, милочка; так сладко, как… понимаешь? Да сядь, хозяйничай как должно, а я сяду подле тебя…
– Как это можно!
– Ну, я не буду пить; мне скучно одному пить.
– Пейса! Пейса! – раздался голос подле дверей.
– Позвольте! постоялец наш пришел, верно, требует чаю…
– Кто такой постоялец?
– Драгунский офицер. Ему здесь отведена квартира.
– Экой счастливец!
– Он скоро едет; попросите его, чтоб он передал вам свою квартиру.
– В самом деле!
– Пейса! чаю давай! – крикнул офицер, входя в комнату, не обращая внимания на Дмитрицкого.
Надо сказать, что в корчмах приемная комната то же, что в гостиницах общая зала. Если в корчме есть какая-нибудь заманчивая Пейса и никто из приезжих не занимает этой общей залы, то офицерство на прогулках заходит в нее и требует, у Пейсы чаю, кофе и поцелуев.
– Я вам пришлю чай в вашу комнату, – сказала Пейса, – здесь они стоят.
– Ах, извините, – сказал офицер Дмитрицкому, – я не знал, что у меня есть сосед.
– Сделайте одолжение, рад познакомиться, тем более, что я имею к вам просьбу. Мне вот жидовочка сказала, что вы скоро поедете отсюда и ваша квартира опростается. Я бы желал занять ее.
– И прекрасно! в самом деле, вам нечего хлопотать в квартирной комиссии; а признаюсь вам, это истинная комиссия добыть здесь порядочную квартиру.
– Сделайте одолжение, не угодно ли вам чаю?… Я церемоний не люблю; прошу и со мной без церемоний…
– Это и прекрасно!
– С ромом изволите?
– Немножко.
– Может быть, вы любите пунш?
– Э, все равно. Вы надолго приехали?
И так далее, обыкновенный офицерский разговор, который был прерван приходом денщика Сидорова с Соломоном и с табаком.
– Вот, сударь, сам принес табак, – сказал Сидоров.
– Дурак! тебя кто просил