Странник. Александр Вельтман
произнесть не в силах слово.
В подобном случае, друзья,
Прелестных женщин видел я.
Им вынуждеиье неприятно;
Любовь имеет тьму примет,
Ее наружность так понятна,
К чему же звуки: да и нет?
Здесь должно заметить, что во время вышеозначенных приключений верный слуга мой переехал в отведенную мне квартиру. Запыхавшись, пришел я на новоселье, и, приближаясь к крыльцу, я уже мечтал, как полетит с меня платье п я погружусь в мягкую постель, как утопленник в волны. Но кто мог предвидеть новое огорчение? На крыльце встретил в хозяйку дома – молоденькую женщину в черном платье, которое к ней пристало, как весна к природе. На поклон мой я получил ласковое приветствие на французском языке. Она сама показала мне назначенные для меня комнаты н потом пригласила к себе.
Здесь продолжение описания я должен был бы начать вроде некоторых новейших поэм:
Нас было двое…
Но я начну другим образом и совершенно в новейшем вкусе. Однако же, я не имею теперь времени продолжать рассказ, и читатель, если он чересчур любопытен, должен знать, что не всегда имеющий уста да глаголет.
Занимаясь иногда мелкими стихотворениями, я всегда терпеть не мог шарад, и тем более шарад, вроде предложенной на разрешение графу Ланьёлю[88]. Самые лучшие произведения, по-моему, экспромты; в них видно искусство и резкий полет гения. Все в мире, что хорошо и умно было сделано, – сделано было экспромтум: касалось ли это до создания, до стихотворений, до военного искусства или до поднятий покрова со всего, что облечено какою бы то ни было таинственностью. Вот один из экспромтов:
Не встретив в ней противоречий,
Я кратко кончил свою речь:
«Мой друг, игра не стоит свеч» –
И мигом потушил все свечи. –
День IX
Мне не спалось, и встал я рано,
Еще до света, свечку вздул,
Прочел главу из Аль-Корана[89]
И снова мертвым сном заснул.
И спал я долго, до полуден;
Мой сон был сладостен и чуден:
В нем видел гурии я тень;
Мне снилось, что с ее совета
Я начал свой девятый день
Девятой сказкой Магомета[90].
Так и случилось:
Магомет, иди Мухаммех иди Мегоммед, или по-прежнему Магомет, путешествовал на своем Альбораке[91] подобно мне, не сходя с места. Что за быстрое и решительное воображение! где он не был? Читая книгу Азар[92], я восхищался описанием поездки в Эдем. Седьмой рай мне более всех нравится; и кому бы не нравился этот блаженный сад, где вечно бьют фонтаны s текут реки млечные, медовые и винные? Там вечно цветут чудные древа, там плоды обращаются в дев, столь прелестных и сладостных, что если б хоть одна из них плюнула в море, то вода морская потеряла бы горечь свою! Это бесподобно, несравненно! Но, при всех сих наслаждениях, вообразите себе там же ангелов, имеющих по 70 000 уст, каждые уста по 70 000 языков, и каждый язык, хвалящий бога 70 000 раз в день на 70 000
88
89
Аль-Коран (Аль-Куран, букв.: книга, чтение) – собрание высказываний Мухаммеда (Магомета) ибн Абдаллаха (570–632), политического деятеля и проповедника, основателя ислама. Коран записан сподвижниками Мухаммеда ибн Абдаллаха после его смерти. Ряд глав (сур) Корана рассказывает о плотских радостях в раю. Так, например, в суре 47-ой говорится:
«16(15). Образ сада, который обещан богобоязненным: там реки из воды не портящейся и реки из молока, вкус которого не меняется, и реки из вина, приятного для пьющих.
17. И реки из меду очищенного. И для них там всякие плоды и прощение от их Господа» (Коран. Перевод И. Ю. Крачковского. М., 1963, с. 404).
Рассказывается в Коране также о наслаждениях с вечнодевственными гуриями. Эти мотивы и использовал Вельтман в рассказе о мухаммеданском рае.
90
Вельтман написал стихотворение «Мегеммед», посвященное жизненному пути Мухаммеда ибн Абдаллаха. В нем пророк говорит о грядущем рае:
91
92
Возможно, книга «Асар-и ахмеди», биография Мухаммеда ибн Абдаллаха.