Медный ангел. Кэтрин Полански
только ему. Эта забота была для него нужнее воды и целебных отваров, хотя признаваться себе в этом Теодор не желал. Пусть, об этом можно будет поразмыслить позже.
И, возможно, здесь и сейчас его не найдут те, кому он встал поперек дороги.
– Хорошо, – холодно сказал Виллеру. – Но только до тех пор, когда я смогу ездить верхом.
Камилла скривилась.
– Вы уверены, что вы солдат, а не купец? Отлично торгуетесь. Будь по-вашему. Милостиво оставляю за вами право передумать.
Он повернул левую руку ладонью вверх, и Камилла, помедлив немного, протянула свою ладонь. Виллеру, сделав над собою усилие, сумел чуть приподняться, иронично улыбнулся, поднял левую руку и поцеловал тонкие пальцы госпожи де Ларди. Вряд ли он ей небезразличен, но, как гостеприимная хозяйка, она безупречна. А нужно ли что-нибудь еще? Только покой. Остроты же можно пропускать мимо ушей, этим искусством Теодор овладел давно.
– Вы сумасшедший, – буркнула Камилла, отнимая у него свою руку и поправляя одеяло. – Вы будете спать или нет?
И сидела рядом, пока он не заснул.
Глава 6
Камилла пыталась за привычными действиями скрыть некоторую растерянность. Виллеру был… странным, иначе и не скажешь.
Он чем-то притягивал взгляд, хотелось смотреть на него еще и еще, но что в нем особенного, женщина сказать не могла. Странное, полузабытое ощущение неразгаданной загадки; с подобными мужчинами она сталкивалась достаточно редко. Обычно сразу видно: один – вертопрах, другой – интриган, а третий, упаси Господи, – святоша. И ничего тайного.
А тут – одно и то же выражение лица, не меняющееся на протяжении всех разговоров и даже в бреду. Мраморный истукан, да и только. И разговоры холодные, каменные. Чего стоило уговорить его не срываться немедленно с кровати. Не смог, но пытался же.
Честно говоря, Камилла обиделась. Спасенный гость пренебрег ее гостеприимством – почему? Что она сказала такого, что он вот так вздумал уезжать? Ничего особенного. То ли упоминание о похоронах ему не понравилось, то ли что-то еще, поди разберись.
Перевалило за полночь, но сна не было ни в одном глазу. Камилла сидела и бездумно смотрела в стену. Теодор ровно дышал, госпожа де Ларди и не подозревала, что следит за его дыханием, пока оно вдруг не перешло в кашель. Тогда она вскочила, поддержала его голову, а после дала напиться.
– Не проще ли оставить со мной сиделку? – пробормотал Теодор, опускаясь обратно на подушки.
– Проще, но в себе я больше уверена.
– Я беспокоюсь, что это неудобно для вас, госпожа де Ларди.
– Позвольте мне решать, что для меня удобно, а что нет. – Ну вот, опять она разозлилась. Нехорошо. Интересно, есть ли у шевалье де Виллеру другое выражение лица, кроме этого, благородно-вежливого и холодного, как февральский снег? И если есть, надевает ли он его хотя бы по праздникам?
– В таком случае, если вас не затруднит, у меня есть просьба.
– Это