Ангелы церкви. Сергей Ильич Ильичев
рюмочкой любимой наливки в руках сидит в красном уголке циркового общежития, и тетя Оля, зная, что ее любимые птенчики – Максим и Ростик что в числе других артистов цирка, изображают сегодня «акул международного империализма, раздувающих мировой военный пожар»…
У ребят уже были успешно сданы экзамены, и через день-другой общежитие на все лето станет строительной площадкой, как это происходит каждый год перед новым набором молодых артистов.
Но сначала наступит 20 июня, и тетя Оля придет на их итоговое представление. Уже пятнадцать лет как она не пропустила ни одного выпускного спектакля. Пятнадцать лет в этот знаменательный день она баловала своих любимчиков пирожками с капустой и повидлом. И все те же пятнадцать лет она плакала над каждым приходившим письмом, что летели к ней с приветом с самых отдаленных цирковых площадок страны. Дети, пусть и артисты, но все же пока еще дети, не забывали ту, кто посвятил им всю свою жизнь и щедро делился теплом своего сердца.
До того как она стала тетей Олей, она была цирковой наездницей – Ольгой Бекетовой, сводившая своей красотой с ума половину мужского населения Москвы. Но, как это бывает в жизни большинства женщин, безумно влюбилась в бесстрашного, как ей тогда казалось, дрессировщика тигров Вольдемара Аметистова и, не раздумывая, вышла за него замуж. А вскоре узнала, что он и не Аметистов даже, а всего лишь Тарелкин, да ко всему прочему еще и изменявший ей с ее лучшей подругой. И вот во время очередного представления наступило некое минутное помутнение разума, и она сорвалась с лошади, серьезно покалечив себе ноги.
Всего лишь два года сверкала ее звезда. Два года успеха и аплодисментов. А потом лишь больница и должность вахтера в учебном общежитии. Без мужа, без собственных детей, да еще и с прогрессирующим ожирением…
Спасла ее лишь огромная любовь к жизни, да эти дети, что жили и влюблялись в ее общежитии, и многим из которых она заменила матерей.
…А вот и они сами уже вваливаются веселой шумной ватагой в двери общежития, складывая в кладовую праздничные транспаранты, красные флаги и театральные костюмы.
Ростислав в этот праздничный день был ответственным дежурным по общежитию, и он, еле успевая принимать от товарищей транспаранты, лишь молча проводил тоскливым взглядом счастливых Нелли и Максима, которые сразу же куда-то убежали…
Киевский вокзал в послеобеденное время, да еще и в праздничный день, отдыхал. Высокий, стройный и спортивного вида уже немолодой мужчина набирал в газетном киоске, практически без разбора, отечественные журналы как за последние, так и за все предыдущие месяцы. Продавщица была рада такому покупателю и даже помогла ему упаковать всю его покупку в опять же просроченные газеты. А в результате получился объемистый сверток, и все были этим довольны.
И пассажир направился к первому перрону, с которого и должен был отходить его поезд на Брест.
Максим и Нелли подъехали к вокзалу на метро. До отхода поезда оставалось еще двадцать минут. И Максим, оставив девушку в начале перрона, сам двинулся в сторону искомого вагона.
Человек, который