Из пережитого. 4-е издание. Юрий Кириллович Толстой
к ней (я, например, считаю, что ныне в социальном управлении все более возрастает значение профессиональных начал), но нельзя не отдать должное последовательности и настойчивости, с которой Лукьянов, ученый и государственный деятель, эту идею внедрял.
Вскоре после августовских событий мне довелось участвовать в работе внеочередного Съезда народных депутатов, с помощью которого попытались придать видимость легитимности дальнейшему распаду общесоюзных структур, а по существу происшедшей на наших глазах смене общественного и государственного строя.
В дни работы съезда на проспекте Калинина, 4, где находился ряд комитетов и подразделений Верховного Совета СССР и его Президиума, мне довелось встретиться с Собчаком. Он обрушился на меня с упреками за то, что я не выступил с заявлением, осуждающим августовский путч.
– Если бы вы в дни путча это сделали, я бы дал указание, чтобы ваше заявление немедленно опубликовали. Почему вы до сих пор не подали в отставку? – гневно вопрошал меня Собчак, чувствуя себя спасителем Отечества и демократии.
Мои попытки объяснить, как было дело, были им отвергнуты.
– Вы можете говорить об этом своему сыну, но не мне, – заявил Собчак в завершение нашей «теплой» беседы. Впрочем, ничего иного я от него и не ожидал.
После того как Съезд народных депутатов СССР подписал себе смертный приговор, распад Союза стал происходить с неимоверной быстротой. Ельцин постепенно прибирал к рукам все атрибуты власти. Горбачев терял одну позицию за другой. Он еще пытался сопротивляться, подготовив очередной проект Союзного договора, в котором Союз мыслился уже не как федерация, а как конфедерация, однако и это не устраивало сепаратистов. Украина отказалась подписать и этот куцый документ. Вслед за этим Ельцин заявил, что без Украины Россия Союзный договор подписывать не будет. После этого стало ясно, что Союз, а вместе с ним Горбачев и другие союзные структуры, включая и Комитет конституционного надзора СССР, которому с самого начала была уготована роль мальчика для битья, обречены, и дело лишь за тем, сколько они еще протянут. Счет пошел уже на дни, а то и часы. И вот этот час пробил с подписанием за спиной Президента СССР соглашения в Беловежской пуще об образовании Содружества Независимых Государств. Президенты Беларуси, Украины и России тогда же объявили о прекращении Союза, допустив непростительную юридическую оплошность. Они забыли о том, что учредителем Союза помимо трех поименованных республик была и Закавказская федерация и что, кроме того, республики, позднее присоединившиеся к Союзу, обладают в нем такими же правами, что и учредители. Но как бы там ни было, дело было сделано. Распад Союза был завершен подписанием Алма-Атинских соглашений, в результате которых участниками СНГ стали одиннадцать республик бывшего Союза. Попытки Горбачева и ряда народных депутатов СССР добиться вынесения этого вопроса на общесоюзный референдум, а также созыва внеочередного Съезда народных депутатов СССР ни к чему не привели, Союз, а вместе