Кома. Сергей Владимирович Анисимов
на блекло-мёртвый компьютер с нетронутым сегодня текстом, и всё же не выдержал, включил, – завершить полировку перевода. Занудная статья по физиологии алкогольных запоев навевала сон, но обещанные за перевод 400 рублей невидимой морковкой висели перед носом, поэтому Николай, зевая, всё же честно выдавил из своих извилин перетасовку нескольких неудачных фраз. Спать хотелось всё более отчаянно, и только поймав себя над тем, что он стирает и заново ставит в совершенно бессмысленное место одну и ту же запятую, он слегка взбодрился и закончил, наконец, надоевший текст. Теперь его можно будет сдать, и, если повезёт, в конце месяца ему выдадут все честно заработанные деньги сразу. Примерно столько он зарабатывал в неделю одним массажом, но отказываться даже от не очень выгодной халтуры в наши дни по его представлению могла разве что уверенная в своём богатом спонсоре девушка с размером бюста не меньше третьего. Сам он надеялся только на себя.
Сохранив файл в личной папке, Николай, так и не став раздражаться, с третьей или четвёртой попытки пробился в Интернет и скинул некрупный архив на адрес журнала.
– Коля, ты сегодня бегаешь?
Мама просунула в комнату голову, улыбаясь той нежной улыбкой, которую ему хотелось когда-нибудь научиться повторять.
– Да надо бы.
– Возьмёшь мусор в прихожей? Я селёдку чистила.
Сказанное послужило замечательным поводом не устраивать очередной раунд борьбы с совестью, а уверенно одеться в грязноватый уже к середине недели тренировочный комплект и окончательно утвердить в глазах мамы сегодняшнюю порцию образа «мужчины, о котором мечтала бы любая девушка» (обязательно искренним тоном и с восклицательным знаком). Столкнувшись в прихожей с пришедшим, наконец, отцом, Николай с удовольствием с ним обнялся – с некоторых пор он перестал этого стесняться.
Они обменялись несколькими тёплыми фразами, но отцу хотелось есть, а пакет в руке вонял на полквартиры, поэтому задерживаться оба не захотели – успеется ещё. Бегом вниз по лестнице. Навстречу поднимался знакомый пожилой здоровяк с седой и серьёзной немецкой овчаркой – достаточно известный в 60-х годах лыжник. В своё время, с год назад, эту собаку бывшему тогда ещё студентом Николаю приходилось колоть антибиотиками по два раза в день. К его собственному радостному удивлению и искреннему счастью бывшего олимпийского призёра, она тогда оправилась от смертельной в её возрасте пневмонии и снова встала на все четыре подрагивающие лапы. Людям бы такую живучесть…
Селёдочный пакет полетел в глухо грохнувший мусорный контейнер, и, разбрызгивая лужи, Николай зигзагами помчался по тёмному, без единого фонаря, двору. Из-под ног с мявом шарахнулся помойный кот, и бегущий Николай, не останавливаясь, засмеялся от пойманной им в воздухе возмущенной интонации обиженного зверя. Бег – это свобода. В первый раз за долгий день он был абсолютно счастлив.
ДВА
Храбрости на