Уголовно-правовые проблемы охраны власти (история и современность). Монография. Александр Иванович Чучаев
судебным приставом по судебному решению имущества, принадлежащего виновному. Его присутствие было обязательно и обусловливалось требованиями Устава гражданского судопроизводства[342].
Следует заметить, что судебная практика довольно широко трактовала признаки рассматриваемого посягательства на власть. Например, насильственными действиями признавались выхватывание из рук представителя власти предметов, необходимых для осуществления служебных обязанностей. Коби-Швили, желая воспрепятствовать законной деятельности судебного пристава Туманова, явившегося к нему для производства взыскания по исполнительному листу, вырвал у него из рук портфель и обругал нецензурными словами. Виновный отказывался отдавать портфель вплоть до прихода полиции[343].
Статья 293 Уложения о наказаниях предусматривает уголовную ответственность лица, удерживающего «чиновника от законного исполнения обязанностей его по службе угрозами такого рода, что сей чиновник мог и должен был в самом деле считать себя в опасности…». Угроза представляет собой запугивание представителя власти причинением его интересам какого-либо вреда. Содержание угрозы в норме не конкретизируется, однако из сущности посягательства можно сделать вывод, что, во-первых, она затрагивает существенные интересы потерпевшего, сохранение которых в неприкосновенности могут вынудить его отказаться от исполнения служебных обязанностей; во-вторых, должна быть реальной, на что указывает законодательная формулировка «мог и должен был в самом деле считать себя в опасности».
Судебный пристав Гуринбеков явился на частную квартиру для производства описи имущества. Позднее пришел ее хозяин – прапорщик Гомелаури. Увидев представителя власти, виновный стал угрожать ему. В подтверждение своих угроз нанес потерпевшему удар по лицу. При таких обстоятельствах суд пришел к обоснованному выводу, что была непосредственная угроза здоровью представителя власти[344].
Если несмотря на угрозу представитель власти продолжил свою деятельность, то содеянное признается покушением.
Уложение о наказаниях предусматривает еще два вида уголовно наказуемого неповиновения власти. В ст. 294 говорится: «Если без всякого явного восстания или сопротивления властям, от правительства установленным, несколько человек согласятся не исполнять какое-либо предписание сих властей, или уклоняться от исправления каких-либо законных государственных или общественных повинностей, то…». По ст. 295 подлежат уголовной ответственности «государственные крестьяне, колонисты и евреи-земледельцы за ослушание, непокорность, упорство и не исполнение распоряжений волостного и сельского начальства, впрочем, без явного оному сопротивления…».
Кроме того, признаются преступными составление и распространение письма или же какого-либо сочинения, публичное выступление, распространение ложных слухов с намерением спровоцировать противодействие или сопротивление законным властям (ст. 296 Уложения о наказаниях). «Важное нарушение установленного
См.: Решения уголовного кассационного департамента Правительствующего Сената. СПб., 1869. 1-е полугод. № 527.
См.: Решения уголовного кассационного департамента Правительствующего Сената. СПб., 1872. 1-е полугод. № 104.
Решения уголовного кассационного департамента Правительствующего Сената. СПб., 1873. 1-е полугод. № 544.