Дзержинский 119-й (Недокументальная быль). Игорь Бойков
а через несколько дней, когда ещё люди подтянутся, поедем и по всему округу. В нём ведь не только сам Дзержинск, но и Павлово, и Константиново, и Ардатов, и ещё куча посёлков и деревень всяких есть.
– Что, и по деревням тоже будем ходить? – спросил Серёга, словно не веря в такую перспективу.
– Ну а ты как думал? Конечно, будем. Там ведь народ простой, газет не читает, телеком не сильно испорчен. Надо всем говорить, что Лимонов – свой, земляк, в здешних краях родился. Глядишь, и проголосуют.
– Ну и как наши шансы? Так, если честно? – и Серёга подмигнул Михаилу с лукавством.
Тот ответил уклончиво:
– Шансы? Надо больше пахать – тогда и будут шансы.
Затем допил залпом чай, отодвинул от себя чашку и спросил:
– А чего там, на листовках-то этих, которые привезли? Смотрели сами, нет?
– Нет, не смотрели, некогда было, – ответил Глеб. – Их нам уже на вокзал привезли, упакованными.
– Да нормальные листовки. Наши плохих не сделают, – заверил Ирокез. – Мы ж не КПРФники какие-нибудь, не либералы. Это у них не листовки, а унылое г…
Квартира потихоньку оживала. Партийцы один за другим пробуждались, скатывали спальники, шли по очереди умываться в тесную, совмещённую с туалетом ванную комнату, и в кухне через тонкую стену отчётливо были слышны доносившиеся оттуда сопение, фырканье, плеск воды.
Михаил достал карту города и разложил её на столе, аккуратно отмечая карандашом районы, с которых следовало начинать расклейку в первую очередь.
– Центр весь заклеить надо, а окраины – потом, – говорил он. – Здесь магазины, рынок, универмаг, короче, всегда народ толчётся. Вот его и нужно окучивать.
– А может лучше как раз с окраин начать? – предположил Глеб. – Там же заводы, значит, и людей хватает.
– Да плевать этим работягам на выборы! У них только водка на уме, – фыркнул Ирокез.
– Ну ты за всех-то не говори. У меня вон отец работяга, токарь, а водки ни грамма пьёт, книги по вечерам читает. Меня даже с детства на чтение подсадил, – с обидой встрял в разговор какой-то свежеумытый парень, только что вышедший из ванной.
Но Ирокез лишь рукой махнул:
– Таких мало. А остальным, что книги, что политика – всё до лампочки. Раньше мы у себя тоже к шахтам ходили, «Лимонку» предлагали, листовки – короче, сагитировать кого-то пытались. И чего ты думаешь? За всё время лишь несколько человек газетой заинтересовались, один из них потом несколько раз даже на собрание приходил. А так всё больше разные пьяные гопники и быдланы докапывались.
– Ха! А тут как раз про рабочих и написано, – засмеялся Глеб, взмахнув вытащенной из вскрытой пачки листовкой. – И про то, что Лимонов сам сталевар.
Листовка была чёрно-белой, отпечатанной на плотной бумаге. В самом её центра располагалась фотография председателя партии – старая, широко известная, опубликованная, наверное, не в одном десятке газет. На ней он, одетый в зимнее пальто и с кепкой на голове, что-то яростно кричит, стиснутый в гуще толпы демонстрантов. Хотя те на рабочих были совсем