Неопалимые. Сергей Ильич Ильичев
только подниматься станешь, придешь ко мне на двор, – как ни в чем не бывало продолжал Алексей, – тебя там снарядят в путь и ко мне направят… Со мною рядом будешь…
– Летать хочу… ты разрешишь?
– Летать? Ну что же, полетаем вместе…
Тут Алексей подошел к юноше и, чуть склонившись, приобнял, внимательно в глаза глядя…
И вдруг Никита осознал, что оторвался от кровати и, словно бестелесный, с боярином не только над палатой, но и над зданием больничным вдруг очутился… И то парение воистину слаще было того, что сам недавно испытал…
И когда почувствовал себя вновь на своем ложе, то с удивлением вопросил:
– Научишь так летать?
– Сначала сам ответь: друзья мы али нет?
– Какая дружба у холопа с господином… – промолвил Никита.
– Ты не ответил на вопрос… – настаивал Алексей.
– Друзья, конечно… – промолвил Никита.
– Так и тебе тогда не вечно быть холопом… До встречи! Жду тебя в монастыре!
И Алексей быстро вышел.
Никита, откинувшись на подушку, задумался над услышанным.
Глава четвертая
МОЛОДОЙ НАМЕСТНИК
Обоз во главе с Алексеем – теперь уже царским наместником – в сопровождении двух конных стрельцов и Зевса выезжал из врат Александровской слободы.
Савва шагал рядом с телегой. Рослый монах, как большой ребенок, созерцал окружающие его и радующие глаз просторы родной земли.
А Сильвестр, сидя на телеге, при каждой встряске, словно заботливая курочка, ощупывал целостность царских подарков, чем вызывал улыбку у монаха.
– Тебе, Сильвестр, чует мое сердце, действительно придется вскоре панагию надевать ту, что тебе на прошлом годе Алексей подарил… Как будто в воду он тогда глядел… И ведь сбываются его слова и о тебе, и о пожаре…
– Да, сей юноша не прост… В его-то годы, столько претерпев, огонь и воду взяв в друзья, не испугался он и медных труб, достойно властью испытание неся. И государь наш, Иоанн, не иначе как Духом Святым был ведом, когда большою властью наделял его.
К полудню обоз подошел к небольшой реке. За ней стоял дремучий лес. Когда переправились, Савва предложил искупаться.
Алексей кивком головы обозначил свое согласие и остановил коня.
Монаху только этого и надо было. Он в своей рясе тут же сиганул в воду… И теперь блаженно нежился в ее прохладных струях.
Алеша сначала выкупал Зевса. А Сильвестр, находясь в тени и не оставляя телеги с дарами, поглядывал на своих питомцев, резвящихся в воде.
Далее Алеша приказал обозу иди вперед, обещая его догнать, а сам, оставшись с Зевсом, разделся и нырнул уже на глубину. А погрузившись в мир подводный, там дно речное созерцал. День был солнечный, и он хорошо видел стайку рыб, схоронившуюся в прибрежных водах, щуку, раков, выставивших из нор свои клешни. И еще увидел уже присыпанный золотом песка небольшой колокол…
В это время монахи со стрельцами вошли в лес, но не прошли и двухсот верст, как вдруг лошадь, которая везла телегу с Сильвестром