Север и Юг. Элизабет Гаскелл
запутавшихся в них солнечных лучей. Порою эти заросли напоминали море…
– Я никогда не видела моря, – прошептала Бесси. – Но ты продолжай! Продолжай!
– Тут и там возвышались широкие холмы. Их вершины будто бы парили над деревьями…
– Я в восторге от твоих слов, но задыхаюсь, словно падаю вниз. Когда мне приходится выходить из дома, я всегда хочу подняться в небо, чтобы осмотреть далекие места и набрать в свои легкие побольше чистого воздуха. Сколько лет я задыхалась в Милтоне! Хотя знаешь, тот звук, о котором ты говорила, – дыхание леса, идущее изо всех мест, – ошеломил бы меня, наверное. От него моя голова болела бы, как на фабрике. А на тех высоких холмах, я думаю, гораздо тише?
– Да, там слышны только песни жаворонков, – ответила Маргарет. – Порой можно уловить голоса, когда какой-нибудь фермер громко отчитывает своих работников. Но звуки доносятся издалека, и они лишь приятно напоминают тебе, что где-то по соседству находятся другие люди. Пока ты сидишь на траве и ничего не делаешь, они работают и заботятся о своем хозяйстве.
– Я когда-то мечтала о свободном дне отдыха в таком тихом и красивом месте, которое ты описала. Мне казалось, что это придало бы мне силы. Но теперь я бездельничаю изо дня в день и устаю не меньше, чем на прежней работе. Иногда я чувствую себя такой изможденной, что даже не могу порадоваться небесам и перед этим мне требуется отдых. Наверное, когда я отправлюсь в Царство Небесное, мне сначала придется выспаться как следует в могиле, а затем, восстановив силы, двигаться дальше.
– Не бойся, Бесси, – сказала Маргарет и погладила руку больной девушки. – Бог даст тебе покой, куда более глубокий и идеальный, чем безделье по будням или мертвый сон могилы.
Бесси беспокойно вздрогнула.
– Ах, если бы мой отец не богохульствовал. Он хороший человек, как я уже говорила тебе вчера. И я могу повторять это снова и снова. Но, видишь ли, если днем я не верю его словам, то по ночам, когда меня затягивает в бред или полусон, хула отца вновь возвращается ко мне… с огромной силой. «А вдруг это конец всего? Неужели мне довелось родиться только для того, чтобы работать, пока мое сердце не разорвется на куски?» – думаю я, и тогда вся жизнь с этим заводским грохотом, который навечно отпечатался в моих ушах, кажется ужасным местом. Мне хочется заставить мир замолчать, чтобы он оставил меня в покое… с пухом, набившимся в легких, пока я жажду смерти ради долгого глотка чистого воздуха, о котором ты говорила… Моя мать умерла так же. Я даже не успела поговорить с ней… рассказать, как любила ее… о своих страданиях. По ночам я думаю, что если жизнь закончится и там не будет Бога, чтобы вытереть с глаз мои слезы, то…
Она рывком села и с неожиданной силой схватила руку Маргарет.
– …то я сойду с ума, вернусь сюда и убью тебя за твой обман.
Она упала на подушки, полностью истощенная своей страстью. Маргарет встала на колени рядом с ней.
– Бесси, мы должны верить в Отца Небесного.
– Я знаю, – простонала девушка,