Падает снег. Сможет ли жизнь стать прежней?. Марина Зенина
пойми. Я не знаю, смогу ли я когда-нибудь снова относиться к мужчинам как прежде…
– Для души, а не для тела?
– Да. Именно. Именно, – вздохнула я.
Мы помолчали.
– А если Андреев захочет большего, чем просто приятно вместе проводить время?
– Стараюсь об этом не думать. Но я в любом случае не буду его обманывать и обнадеживать. Я его не люблю. И не смогу полюбить. Слишком поздно.
– Как говорится – все сбудется, стоит только расхотеть.
Я развела руками. На том разговор и кончился. Надеюсь, все точки над i расставлены. Никого использовать для собственного утешения и развлечения я не собираюсь.
На самом деле все, что я хотела бы сказать еще дней пять назад, теперь неважно. И то, что Вика полная идиотка, простившая человека, который ее использует; и то, что использует он ее теперь точно, чтобы насолить мне; и то, что Вика и Птица занимаются сексом прямо в соседней комнате посреди бела дня.
Я терпеливый человек. Я даже их понимаю. Но, черт возьми! У меня-то не было почти целый год! А Птица просто сука. В университете при любой возможности не отводит от меня глаз, при этом не разговаривает и снова стал наведываться к нам на квартиру. Я делаю вид, что не знаю его. Мне уже даже не обидно. Мне все настолько уже опротивело, что даже от этого становится противно еще сильнее. Все эти интриги и сплетни, плетущиеся вокруг меня завистливыми пауками со злыми языками… Просто хочется секса. Что может быть яснее и объяснимее этого желания?
Да, я жутко непоследовательна и алогична. Да, теперь я делаю все это намеренно. Но когда я поняла, что Птица сидит на кухне один, а Вика принимает душ, и больше дома никого, я долго не раздумывала.
– Ну, привет, – сказала я, входя.
Птица, странное дело, улыбнулся. Подумал, что я зла на него?
За стеной, в смежной с кухней ванной, громко шумела вода.
– Вика обычно не вылезает из душа минимум сорок минут. За это время можно многое сделать.
– Например? – заинтересовался Птица.
– Например? Знаешь, мне плевать, чего ты там хочешь добиться своим примирением с Викой, этим демонстративным сексом среди бела дня, и так далее. Меня это, веришь, никак не трогает. Но мы в ответе за тех, кого возбудили, так что давай сейчас просто сделаем то, что мы когда-то так и не сделали?
Птица хотел что-то сказать, но осекся и помотал головой, будто приходил в себя.
– Ты серьезно?
– Абсолютно. Мне нужно только это. Без обязательств. Больше ничего.
Конкретнее ему объяснять не пришлось. Птица быстро поднялся, заломил мне руки за спину, нагнул над кухонным столом и с чувством, с толком, с расстановкой изменил своей девушке, беззаботно купающейся в соседней комнате. Давно мне это стоило сделать. Неважно, с кем, хоть с тем же Андреевым. Хотя его вот так вот использовать почему-то не хочется. К нему у меня более теплые чувства, о нем хочется заботиться. А вот Вика сама виновата. Нечего было его прощать. Пусть теперь получает свое. Каждому по его