Электронное гражданское судопроизводство в России: штрихи концепции. Монография. Василий Александрович Пономаренко
сопровождать научной и общественно-агитационной работой.
Именно это в свое время было предпринято за рубежом. Так, еще в 2001 г. Верховного суд Швейцарии на своем официальном сайте предпринял целую рекламную кампанию электронного судопроизводства: «E-court – это современная профессиональная альтернатива многолетним судебным процессам, значительным расходам на адвоката и судебным издержкам. Быстрый процесс: решение суда выносится через 30 дней после начала судебного разбирательства. Нет необходимости в посещении суда, в адвокатах и издержках на них. За проведение процесса взимаются лишь незначительные пошлины. Никаких непредвиденных ситуаций в суде. Никаких продолжительных судебных разбирательств, требующих много времени и сил. Решение выносится на основе представленных материалов и имеет юридическое обоснование»182.
Однако если российского «обывателя» можно «приучить» к мысли о дистанционном судебном разбирательстве привычным нашей государственной агитационной машине путем, то с консервативно настроенными корифеями процессуальной доктрины дело по понятным причинам обстоит гораздо сложнее183. Впрочем, главной предпосылке внедрения «электронного правосудия» – научно-техническому прогрессу – эта задача вполне «по зубам».
§ 3. Может ли правосудие быть электронным?
Задачей настоящего параграфа является отыскание оптимального «имени» понятия, обыкновенно именуемого в отечественной литературе ставшим общеупотребительным термином «электронным правосудием».
Этот, используемый в качестве общеупотребительного, термин184 представляется не слишком удачным как с научно-познавательной, так и с прикладной (технико-законодательной) точек зрения.
Начинать этот путь следует с восстановления в памяти универсальной механики терминологического оформления явлений правовой действительности, которое представляет собой двуединый интеллектуальный процесс, включающий в себя теоретическое осмысление нуждающегося в наименовании явления и одновременный доктринальный анализ закономерностей формирования официального (законодательного в широком смысле) юридического текста. Другими словами, появление термина является результатом столкновения двух «стихий» – мышления и языка: «методология терминологических исследований строится на основе ряда логических приемов, потому что термин – это имя понятия. Но поскольку имя – это слово, привлекаются и лингвистические приемы»185.
Однако в начале своего практического пути словообразование зачастую стихийно и не подчиняется никаким внешним (в том числе логико-лингвистическим) требованиям: «случайное словоупотребление является не больше чем произвольным использованием языковых средств без особого их осмысления, часто не имеющим смысловых оснований и не соответствующим правилам формирования терминологии. Такие словообразовательные модели часто выбираются авторами концептуальных текстов с большой степенью условности, а нередко и с целью придания яркого