.
народной жизни, юридические обычаи и потом, пометивши, собравши их, возвести к единству, к общим началам и на основании уже этих начал и общих выводов создать закон, который бы ближе подходил к условиям и требованиям живой народной жизни» (Муллов). Другие же резонно замечают, что «есть такие обычные правила, внесение которых в кодекс равнялось бы возвращению к первобытному, младенческому строю правосознания» (Пахман).
Сергеевский исходит из того, что нормы обычного права могут соответствовать уже имеющимся потребностям и интересам, условиям жизни, но не отвечают будущему. Их значение для техники кодификации, конструкции общих уголовно-правовых принципов, вытекающих как «вывод из частных определений права различных областей», общих определений, «построенных при помощи добываемых науками, изучающими природу человека», форм наказания и содержания карательных мер, определения области наказуемых деяний и их сравнительной тяжести также различно.
Например, нет никакого смысла прибегать к господствующим в обществе воззрениям в выборе техники кодификации, которая оттачивается за счет практических навыков и изучения опыта образцовых уложений «разных времен и народов». Аналогичная ситуация складывается и относительно конструкции общих принципов, вытекающих из других отраслей права (действие уголовного закона во времени, по кругу лиц и в пространстве и др.) 115.
Общие определения, построенные на данных, добытых науками, изучающими природу человека (субъективные условия вменения, вменяемость, так называемая невменяемость малолетних и др.), вообще никак не связаны с воззрениями народа.
Более сложной представляется проблема наказания, его специальных целей, форм и карательных средств. Так, некоторые ее аспекты достаточно обстоятельно разработаны пенологией, их реализация связана с ресурсными и финансовыми возможностями государства. Здесь рекомендации науки предпочтительнее, чем сложившиеся представления народа. «Не подлежит сомнению, что телесное наказание есть наиболее свойственное народному миросозерцанию… Мы констатируем это явление с полным убеждением возможности его уничтожения» (Кистяковский).
Вместе с тем законодатель не должен устанавливать видов наказаний, которые противоречат народному правосознанию; это может повлечь «деморализацию уголовного правосудия». По своей тяжести они не могут превышать меру, которая воспринимается как справедливая. При организации тюремной системы целесообразно использовать имеющийся российский опыт. Некоторые ученые успех тюремной реформы в России ставили в прямую зависимость от того, как воспользуется законодатель «для исправления преступников силой, представляемой устройством существующей у нас тюремной общины» (Якушкин).
Народное правовоззрение во многих случаях является единственным критерием определения сравнительной тяжести наказаний и репрессивной силы карательной меры вообще.
Криминализация деяний, выявление