Российская автономия. Олег Емельянович Кутафин
природа этих актов обусловливает выполнение ими двух тесно связанных между собой функций: они, воплощая в себе признаки индивидуальных предписаний, выполняет функцию юридических фактов и закрепляют решение правотворческого органа об установлении правовых норм. Поэтому они являются источниками советского государственного права.
Признание в литературе по советскому государственному праву подобных актов в качестве юридических фактов он считал вполне обоснованным. Вместе с тем он подчеркивал, что для возникновения отношений в рассматриваемых случаях недостаточно факта принятия закона или другого законодательного акта. Для этого необходим еще и факт непосредственного выражения народом (нацией) в различных формах своей суверенной воли. В противном случае не может быть и другого юридического факта – издания акта, например, об образовании (преобразовании) автономных единиц, о принятии в состав СССР союзной республики и др. «Следовательно, – замечал он, – волеизъявление народа следует признать главным, определяющим элементом фактического состава. Не случайно законодатель в таких актах, как правило, указывает на волеизъявление того или иного народа»[227].
Ф. А. Муртаза-Оглы подчеркивал, что отношения в сфере образования советской автономии возникают не из правовой нормы и не при отсутствии юридического факта. Возникновение их обусловлено наличием фактического состава.
Отмечая, что национально-государственное устройство в РСФСР представляет собой сочетание элементов как унитаризма, так и федерализма, отношения, возникающие в процессе образования автономии, он считал унитарными, поскольку субъектами федеративных связей могут быть государства и национально-государственные образования, а субъектом отношений, возникающих в процессе образования автономии, выступает непосредственно нация. Вместе с тем он считал, что акты об образовании советской автономии влекут возникновение правоотношений как унитарного, так и федеративного характера.
В другой работе Ф. А. Муртаза-Оглы, характеризуя советскую автономию как государственно-правовую форму разрешения национального вопроса, подчеркивал, что советская автономия строится по национально-территориальному принципу и что ее суть составляет сочетание национального и интернационального[228].
Одним из оснований советской автономии он рассматривал национальную компактность, под которой понимал самую высокую в сравнении с другими местностями степень расселения людей коренной национальности в данной республике (области) независимо от удельного веса ее в общем населении территории национальной государственности. Он считал национальную компактность обстоятельством, обусловливающим наличие у субъекта той или иной автономии суверенного права на свою национальную территорию.
Муртаза-Оглы отмечал, что согласно национально-территориальному принципу строительства советской автономии этническая территория
Там же. С. 58, 59.
См.: