А вот ещё случай был… Занимательные истории. Александр Филиппов
учат живых.
Клифт склонил голову уважительно. Потом предложил:
– Где бы нам с вами присесть и переговорить по важному для меня делу?
Старик распахнул ближайшую дверь:
– Прошу!
Перешагнув порог, Клифт замер в растерянности. Он ожидал увидеть кабинет с привычной атрибутикой – офисной мебелью, оргтехникой. Здесь же посреди комнаты стоял массивный стол из оцинкованного железа. И то, что лежало на этом столе, при ближайшем рассмотрении ввергало в трепет.
Это было человеческое туловище, вернее, торс, без головы и без рук, с зияющей грудной клеткой. Там, будто во чреве робота, тянулись, переплетаясь причудливо, провода синего и красного цветов.
– Что это? – уставился на расчленённые останки Клифт.
– А, это… – небрежно махнул рукой старичок. – Демонстрационный препарат.
– А-а… почему там провода?!
– Да не провода это, – досадливо поморщился хозяин кабинета. – Кровеносные сосуды. Мы красим их для наглядности. Методика очень простая. В бедренную артерию трупа заливается жидкий латекс красного цвета, в вену – синего. Затем латекс застывает. Я препарирую, отсекая все лишние ткани, выделяю кровеносную систему. Студенты смотрят, запоминают. Могут любую веточку артерии или вены руками потрогать. Позже, когда начнут оперировать, им эти знания очень пригодятся.
Клифт уже с уважением посмотрел на то, что некогда было живым человеком.
– А я к вам, собственно, по такому же поводу, – приступил он к делу, после чего изложил всё ту же историю о непутёвом двоюродном брате.
Препаратор, нахмурившись, выслушал.
– Надо по накладным посмотреть, – сообщил он. – К нам таких часто привозят. Бомжей, психбольных, уголовников из тюрьмы. И, скажу я вам откровенно, – доверительно склонился старик к собеседнику, – нередко такое посмертное служение науке – единственный благородный поступок этих людей за всю предыдущую непутёвую жизнь!
– Вот и мой брат был… скажем так, не самых честных правил, – грустно подтвердил Клифт, отчётливо представляя, что и его собственным бренным останкам, возможно вполне, предстоит возлежать со временем на таком же вот цинковом столе, как безродному. – Мамаша ко мне его обратилась. Найди, дескать, родную кровинушку. Я, грит, его по-человечески похороню, на могилку его приходить стану… Как бы нам с вами, любезный, договориться, и родственничка моего отсюда к мамаше отправить?
– Что вы, что вы! – замахал руками старик. – Это совершенно невозможно! Труп, попавший сюда, уже не тело, а учебное пособие. За него, к вашему сведению, уже и деньги из бюджета медакадемии уплачены. Это же подсудное дело!
– Все расходы я компенсирую! – достал Клифт бумажник, в котором оставалось ещё достаточно сдёрнутых в своё время у заместителей денег. И продемонстрировал препаратору толстую пачку купюр.
Тот с интересом на неё посмотрел.
– Разве что так, – протянул нерешительно. А потом встрепенулся: –