Екатерина Медичи. Владимир Москалев
тут же кинулись исполнять его приказание, но телеги этой давно след простыл.
В комнату ворвался верный Матиньон:
– Что с вами, монсиньор? Что здесь происходит? И почему у дверей лежат два мертвых солдата?
– А, черт! – выругался Конде. – Про них-то я совсем забыл. Бедные солдаты… Они любили меня…
Ле Лон бросился к принцу и схватил его за руку. В глазах его читался ужас. Он усадил принца на стул, приподнял и заглянул ему под веки, потом попросил открыть рот. Приложил ухо к груди, послушал и предложив сплюнуть, стал рассматривать слюну.
Все молча и со страхом ждали результатов его осмотра.
Ле Лон выпрямился и оторопело уставился на принца. Тот – на него. С полминуты в комнате висела тишина, будто отсюда только что вынесли покойника.
– Ничего не понимаю, – наконец промолвил Ле Лон, разводя руками. – По всем признакам, принц, вы должны уже быть… мертвы! Но ничто, ровным счетом ничто не указывает на то, что вы только что приняли смертельную дозу яда. Так может быть только с человеком, систематически и длительное время употребляющим сильное противоядие.
Колиньи и Конде переглянулись.
– Это Лесдигьер! – вскричал адмирал и бросился обнимать принца. – Это он спас вам жизнь! Если бы он не убедил вас тогда принимать противоядие и не рассказал подробно как это делается, наша армия лишилась бы ныне своего вождя.
– Как, монсеньор, – в растерянности заморгал врач, – вы принимаете противоядие?
– И уже давно! – улыбнулся Конде. – Около года.
– Что же вы мне об этом не сказали? – Ле Лон схватился рукой за сердце. – Ведь так можно и удар получить. Неужто вам не жаль вашего врача?
– Это была моя маленькая тайна, – проговорил Конде, дружески кладя руку лекарю на плечо. – Я хотел поделиться ею с вами, да никак не мог выбрать время.
– Слава Господу нашему! – Ле Лон облегченно вздохнул и вытер пот со лба. – Хвала ему, что Он бережет своих сынов от происков врагов.
– Нашего Даниила даже львы не едят[4], – широко заулыбался адмирал.
– А вы, господин адмирал, – повернулся к нему врач, – тоже принимаете противоядие?
– Я… я, к несчастью, нет, – признался Колиньи, уже без улыбки, вмиг слетевшей с лица.
– Почему? – резонно спросил Ле Лон. – В наше время это необходимая мера предосторожности. Если вы не дорожите собственной жизнью, то подумайте о тех, кто встал под ваши знамена! Ведь для них вы являетесь отцом, светочем! Что будет с нами, коли мы лишимся вас?
– Я его уговаривал, но он не стал слушать, – произнес Конде, кинжалом разрубая яблоки на мелкие кусочки. – Сказал, что это средство годится только для интриганов, а он солдат и должен смерть свою принять от меча, а не от какого-то сатанинского зелья.
– Вы были неправы, господин адмирал, – покачал головой Ле Лон. – Теперь, надеюсь, вы понимаете, что ваша точка зрения ошибочна? Не каждому солдату суждено умереть на поле боя. Видите теперь, к чему могло привести ваше упрямство? Кстати, а почему
Согласно библейской легенде, царь Навуходоносор по ложному обвинению и согласно своему же указу бросил верного слугу Даниила в яму со львами. К удивлению и радости царя, львы не тронули Даниила.