Дикая весна. Монс Каллентофт
такой ситуации забытую сумку надо расстреливать с безопасного расстояния. Однако Зак хватает ее. Хочет отбросить как можно дальше от людей.
Но тут звук резко смолкает.
И он снова опускает сумку, а потом протягивает ее Янне, который открывает замок-молнию. Роется в ней.
Зак видит капли пота на лбу Янне и замечает, как Малин приближается к ним.
Одежда.
Книги.
«Айпод».
И, наконец, телефон. Янне смотрит на дисплей, показывает им – пропущенный звонок.
– Чертовски странный рингтон, – говорит он и приподнимает один уголок рта, обозначая улыбку. Затем опускает сумку.
Несколько секунд спустя со стороны отеля появляется мужчина среднего возраста и говорит:
– Это моя сумка. Я сидел вон там, в «Мёрнерс». Должно быть, ее отбросило сюда взрывом.
На площадь прибыли Юхан Якобсон и Вальдемар Экенберг. Вместе с Малин, Заком и Бёрье Свердом они методично допрашивают всех легкораненых, еще оставшихся на месте, – тех, кто может после допроса отправиться домой, не рискуя впасть в состояние шока. Затем они опрашивают всех зевак, скопившихся на площади, привлеченных звуком взрыва, и сиренами, и сплетнями, которые уже распространились по городу, как взрывная волна. Опросить следует всех. Кто знает, кто может что-нибудь знать? Кто знает, в каком направлении пойдет расследование?
Юхан поначалу сам почти в шоке. Особенно когда ему рассказали о погибших детях – они такого же возраста, что и его собственные. Бёрье с самого начала держится на удивление спокойно. Вальдемар, как всегда, непоколебим – с сигаретой в углу рта и дружелюбным взглядом, который он умеет включать, когда это требуется. Малин знает, что его жена лишилась работы несколько месяцев назад, когда обанкротилась компания «Рекс компонентс»… Однако безработица жены, похоже, мало волнует Вальдемара.
Зак, как обычно, деловит, однако заметно, что он потрясен – и как будто хочет отомстить за то, что произошло на площади, словно он не в состоянии воспринимать случившееся отстраненно и все еще находится в самом эпицентре взрыва. Это делает его таким маленьким – и одновременно таким величественным.
Они задают тысячи вопросов. Но ответы практически одни и те же.
– Вы заметили что-нибудь подозрительное?
– Нет.
– Что происходило в последние минуты перед взрывом?
– Я пил кофе, все было как обычно.
– Я ничего не знаю.
– Я ничего не заметил.
– Мне стало любопытно, и я пришел сюда.
Страх в глазах, в позах – у всех один. Что же такое произошло? Отрицание и осознание смешаны воедино и сливаются в чувство страха, однако этот страх недостаточно силен, чтобы удержать любопытных в стороне от ужасной картины. Как после одиннадцатого сентября, когда толпы любопытных устремились к тому месту, где стояли небоскребы и где погибли тысячи людей, – и по телевизору можно было наблюдать, что любопытство в глазах зевак сильнее страха.
Малин допрашивает одного за другим.
Студентка с пластырем поверх раны на лбу, всего