Шоа. Клод Ланцман
и поджигали. Немцы ждали сильного ветра, так что пламя обычно не гасло дней семь-восемь.
Симон Шребник
Немного дальше, вон там, находился бетонный цоколь, и, если какие-то кости не сгорали, например большие кости ног, мы…
У нас был ящик, мы брались за ручки и несли его к цоколю, где другие должны были размалывать кости в порошок. В очень мелкий порошок. Его складывали в мешки, и, когда их набиралось много, мы шли к реке Нер; там внизу был мост, и мы опрокидывали мешки в Нер; прах падал в воду, его уносило течением.
Маленький белый дом
Не выходит у меня из памяти.
Каждую ночь
Я вижу его во сне.
Пола Бирен (Цинциннати, США), бывшая узница Освенцима
Возвращались ли вы когда-нибудь в Польшу?
Нет. Я хотела, и не раз.
Но что я там найду?
Как совладать с чувствами?
Мои дед и бабушка похоронены в Лодзи.
От одного знакомого, который ездил в Лодзь, я узнала, что власти хотят перекопать кладбище, срыть его.
Как я могу после этого туда вернуться?
Когда погибли ваши дед и бабка?
Мои дед и бабка?
В гетто они долго не протянули. Оба были немолоды, через год умер он, а еще через год – она. В гетто, да.
Пани Петыра (Освенцим /Аушвиц/)
Мадам Петыра, вы уроженка Освенцима?
Да, здесь я родилась.
И никогда отсюда не уезжали?
Никогда.
До войны в Освенциме жили евреи?
Да, они составляли 80 % населения. У них даже была синагога.
Одна синагога?
Да, кажется, одна.
Она сохранилась?
Нет, ее разрушили.
Сейчас на ее месте стоит что-то другое.
В Освенциме было еврейское кладбище?
Да, оно сохранилось до сих пор. Правда, сейчас оно закрыто.
Оно до сих пор сохранилось?
Да.
Что значит «оно закрыто»?
Там больше не хоронят.
Пан Филипович (Влодава)
Во Влодаве была синагога?
Да, синагога была, и какая! Она стояла, еще когда Польша находилась под властью царей. Она древней католической церкви.
Сейчас она не действует.
Нет прихожан.
Перестраивались ли эти здания?
Нет, все осталось как было. Здесь стояли бочки с сельдью, евреи торговали рыбой. Всякие лавки, лотки с товаром – «еврейская коммерция», как месье[2] ее называет.
Здесь был дом Баренгольца. Он продавал древесину. Вон там стоял магазин Липшица, который торговал тканями. Здесь жил Лихтенштейн.
А дом напротив?
Это был продуктовый магазин.
Он принадлежал евреям?
Да.
Тут была галантерея со всевозможными нитками, иголками, разными безделушками, а дальше – три парикмахерских.
В этом красивом доме жили евреи?
Да.
В том маленьком – тоже?
Тоже.
А
То есть, видимо, сам Филипович. Переводчица называет его «месье».