Шоа. Клод Ланцман
есть они вернулись в Освенцим?
Да.
Кого здесь только не было: людей согнали со всего света, привезли сюда.
Всех евреев собрали здесь. Чтобы уничтожить.
Пан Филипович
Как люди отнеслись к тому, что всех евреев из Влодавы депортировали в Собибор?
Как к этому можно было отнестись? Им пришел конец, но они предвидели его заранее.
Как это?
Еще до начала войны евреи предчувствовали свою судьбу – достаточно было поговорить с ними, чтобы это понять.
Месье не знает почему.
Они предвидели свой конец еще до войны.
Как их доставляли в Собибор? Гнали пешком?
Это было что-то страшное. Он сам при этом присутствовал. Их гнали пешком до самой станции, до станции Оркробек.
Там их стали заталкивать в вагоны для перевозки скота, которые уже ждали на станции: сначала стариков, потом тех, кто помоложе, и в конце – подростков. И это было самое страшное. Людей просто бросали друг на друга.
Пан Фальборский (Коло)
В городе Коло было много евреев?
Масса.
Евреев было больше, чем поляков.
И что ожидало евреев из Коло? Видел ли он что-нибудь сам?
Да. Страшно.
Страшно было смотреть.
Даже немцы прятались по домам, не хотели этого видеть.
По дороге на станцию евреев били и даже убивали; за конвоем следовала специальная тележка, на которую грузили трупы.
Туда грузили тех, кто не мог идти, и убитых?
Да, тех, которые падали по дороге.
Где это происходило?
Евреев собрали в местной синагоге, а потом погнали к железнодорожной станции, откуда можно доехать до Хелмно по узкоколейке.
Так поступили с евреями только из Коло или из всей провинции?
Такое происходило повсюду. Евреев убивали даже в лесах близ Калиша, недалеко отсюда…
Абрахам Бомба (Израиль), бывший узник Треблинки
На вокзале в Треблинке я увидел табличку, совсем крошечную табличку с названием места.
Не знаю, было ли это прямо на станции или на подходе к ней.
Над путями, где стоял наш поезд, висел маленький, еле заметный указатель с надписью: «Треблинка».
Я никогда не слышал о Треблинке, о ней никто ничего не знал: это не населенный пункт, не город, даже не деревня.
Евреи всегда мечтали, что когда-нибудь станут свободными.
Эта мечта была смыслом их жизни, воплощением их мессианских ожиданий.
В лагере она приобрела особое значение.
Каждую ночь, раз за разом, мне снилось, что скоро все изменится.
Не просто мечта – мечта, не дающая умереть надежде…
Первый эшелон выехал из Ченстоховы в день Йом Кипур.
Накануне Суккота отправился второй эшелон… в котором был и я.
В глубине души у меня было нехорошее предчувствие: немцы забирают детей, стариков, а это дурной знак.
«В лагере вы будете работать», – говорили им.
Но что там делать дряхлой старухе, грудному ребенку, пятилетнему малышу?
Абсурд! Но все-таки приходилось