Арабские сны. Ирина Лакина
порядки средневековые. А потом взяла да и спросила у евнуха – какое сегодня число. Лучше бы и не спрашивала.
Я слушала свою подругу и чувствовала себя персонажем какого-нибудь фантастического фильма.
– А сбежала ты зачем?
– Как зачем? Я ж не дура, поняла, куда попала – в гарем. А на кой мне гарем, если я в Первиза этого втрескалась по уши? Хотела найти его да уговорить вместе бежать отсюда обратно, сквозь стену эту. А евнух, чтоб его, поймал меня да в общий зал приволок… Ну, а дальше ты все знаешь.
Подруга замолчала и склонила голову. У меня в голове не укладывались ее слова о масляной стене, временном портале, вооруженных арабах и растворившемся в пустыне Ахмеде.
– И как же теперь ты будешь танцевать для повелителя? А если он на тебя внимание обратит и прикажет привести в свои покои?
– Помоги мне, пожалуйста! Я не хочу в его покои! – почти закричала моя подруга и соскользнула с кровати, упав передо мной на колени.
Я замерла, не зная, что и сказать.
– Встань, мы что-нибудь придумаем, – я погладила ее по голове и быстро поцеловала в макушку, – потому что в его покои очень хочу я.
Глава 11
Мы с Леркой зашли в небольшой зал с высоким полукруглым потолком, в центре которого было небольшое окно, сквозь которое в комнату лился пышный столп солнечного света – как от прожектора или мощного фонаря.
Стены помещения были расписаны фресками на тему гаремной жизни, а понизу тянулась полоска синей мозаичной плитки.
У западной стены расположились две женщины. У одной в руках был уже знакомый мне сантур, а перед второй стоял огромный деревянный кубок, украшенный резьбой и покрытый чем-то похожим на кожу.
В центре зала стояла Зейнаб-калфа и, как всегда, недовольно покрикивала: «Быстро-быстро!»
Я наклонилась к Леркиному уху:
– Что это за деревянный кубок? Барабан?
– Да, томбак называется.
– Ты теперь эксперт по гаремным премудростям, – я слегка толкнула ее локтем в бок и улыбнулась.
– Да уж, – ответила мне подруга, – станешь тут экспертом, когда с утра до ночи какие-то занятия. Хуже, чем в школе. Там хоть перемены были.
Вместе с нами в комнате находились еще четыре девушки, отобранные хазнедар для вечера, – одна другой краше, в шелковых летящих шароварах, атласных топах с широкими шифоновыми рукавами, волосы длинные, глаза блестят, как у пьяных.
«Да уж, – подумала я, – конкуренция жесткая, прямо отбор на конкурс красоты».
– А эта здесь что забыла? – Зейнаб-калфа бросила на меня сердитый взгляд.
– Так Арзу-калфа приказала Зулейке помогать, – начала я оправдываться, виновато опустив голову.
– Ты ей танцевать будешь помогать, дурная твоя голова? Иди давай к своей госпоже, да не путайся под ногами! – ее тон был жесткий и категоричный.
«Ну все! – пронеслось в голове. – Плана «Б» нет, это провал». И тут Лерка подмигнула мне и резко переменилась в лице.
– Серьги