Инновационная экономика. Елена Богатова
разработано в модели Кэсса с предпочтениями, как главным фактором сбережения (Кэсс в 1965 г. обобщил модель Рамсея) и в моделях выбора сбережений, помещенных в модель с поколениями (М. Алле 1947 г., П.Самуэльсон 1958 г). Другим явлением, требовавшим включения его в модель, был технический прогресс. Наиболее известны в этом направлении работы К.Эрроу (статья о ноу-хау, 1962 г.), Узавы (о накоплении человеческого каптала, 1965 г), Ромера (1986) и Лукаса (1988), которые положили начало течению эндогенного роста[9]. Из неоклассических моделей следовало, что все страны, получившие равный доступ к современным технологиям должны иметь, при выходе на траекторию равновесного роста, сближающиеся между собой темпы повышения производительности труда (с поправкой на различные стартовые условия). Но в реальной экономике такая тенденция приблизительно соответствует наиболее индустриально развитым странам. Возникло течение протеста против свойственного неоклассической теории разделения технологических данных и общественно-экономических отношений, известное под названием «Кембриджской критики». Оно отстаивало невозможность логического определения общей меры капитала и, следовательно, применения функции Кобба-Дугласа.
В 70-е годы интерес к моделям роста упал в связи с возрастающим интересом к резким циклическим колебаниям, происходящим в западной экономике этого периода. После модели Солоу прогресс в этом направлении шел по пути усложнения математического аппарата без каких-либо прорывов в области содержательной экономической интерпретации. Различные исследования, выполненные в рамках неоклассических моделей роста с производственной функцией на статистическом массиве показателей динамики развития экономики США в различные периоды времени дали не совпадающие, но всегда высокие оценки вклада НТП в экономический рост (от 33 до 78 % 1909–1979 г)[13,21,24.] Согласно П.Ромеру такую отдачу дают расходы на НИОКР, а согласно Р.Лукасу – инвестиции в человеческий капитал. В формуле ожидаемого темпа роста Ромера появляется аргумент, зависящий только от технологических параметров (в отличие от «остатка Солоу»). Из модели Ромера также следует, что темп экономического роста находится в прямой зависимости от величины человеческого капитала, сосредоточенного в сфере получения нового знания. Отсюда следовало, что одной из макроэкономических функций науки является поощрение получения знания ради знания. Без этого невозможно рассчитывать на практическую отдачу науки в будущем.
В теориях циклов предметом изучения стали не внутренние, органические, генетические причины экономических циклов, а их внешние причины («ценовой сюрприз Лукаса», например).
Ценность эндогенной теории и построенных на предпосылке эндогенности моделей заключается в том, что они пытаются смоделировать эндогенный компонент научно-технического прогресса в качестве неотъемлемой части теории экономического роста. В рамках этого направления была предпринята попытка моделирования
В модели Р.Харрода 1939 г. присутствовала эндогенная функция инвестиций, основанная на мультипликаторе, акселераторе и модели ожидания предпринимателей. Динамическое равновесие было крайне неустойчивым, а научно-технический прогресс не играл в модели самостоятельной роли.