Церковь воинствующая. протоиерей Владимир Чугунов
были на «кружке», то есть получали на руки пожертвования за исправление треб и иных богослужений, а не зарплату, как теперь, отец Алексий имел возможность с неимущих и бедных за исполнение треб и служб церковных деньги не брать. Более того, благодаря этой самой «кружке» имел возможность бедным раздавать холсты, чулки, другие необходимые вещи, от своих трудов – лапти, которые плёл обыкновенно после обедни, сидя на лавочке перед окном своей кельи. Частенько крестьяне, которых постигало бедствие (пожар или падёж скота) находили у себя неизвестно кем подкинутые деньги, которые помогали им заново отстроиться и поправить хозяйство. Никто не знал, откуда приходила эта чудесная помощь, пока однажды не увидели, как отец Алексий, подобно святителю Николаю Чудотворцу, тайком подкладывал деньги одному погоревшему мужику. Такое поведение, конечно, не могло не привлечь к доброму пастырю простых и отзывчивых народных сердец.
До выхода за штат отцу Алексию много приходилось ездить по приходу для исполнения треб, и ездил он ко всем с великой радостью и готовностью. А вот в гости ходить не любил, поскольку не любил проводить время в праздности и в пустых разговорах. Поэтому от приглашений всяких постоянно отказывался. Бывал лишь, да и то в самых крайних случаях, у своей внучки, супруги отца Павла Вигилянского, у сына Льва, бездетного священника соседнего села, да у помещика села Бортсурманы Д. С. Пазухина, которого любил и уважал. Семейство Пазухиных в свою очередь глубоко почитали отца Алексия за его многотрудную праведную жизнь. Уважали и почитали его и многие другие помещики, не только из ближайшей округи, но и из соседних губерний – ездили к нему, писали ему письма, испрашивали благословения на те или иные дела, просили совета, святых молитв. Все они признавали его за великого угодника Божия, молитвенника и целителя.
Надо сразу сказать, что, практически, все свидетельства о силе молитвы отца Алексия и случаи его прозорливости относятся к последним десяти-двенадцати годам его праведной жизни. А это ещё раз напоминает ревностным не по разуму, что путь духовного совершенствования долог и труден, и далёк от всякого самочинства.
Тогда же отец Алексий стал принимать и страждущий, чающий помощи народ. Желающих предпринять какой-либо подвиг он или благословлял или отговаривал, смотря по откровению свыше. Больных и немощных исцелял молитвами своими. Страждущих утешал словом Божиим. Порою читал приходившим наставления, но всегда с такой кротостью и любовью, что невольно привлекал сердца. Единственные, к кому он относился строго, были колдуны и ворожеи. Их он даже не впускал к себе и приказывал передать, что примет только тогда, когда они покаются перед Богом и бросят своё бесовское занятие. Порицал он не только самих колдунов, но и всех, кто к ним обращался. Поскольку сам отец Алексий не любил праздности, он и других всегда учил трудиться.
По выходе за штат за девять лет до своей кончины отец Алексий передал своё место отцу Павлу Вигилянскому, как уже было сказано, женатому на его внучке