В садах Эдема. Владимир Данчук
«Уронили Мишку на пол…» Я подошёл, поморщился:
– Неудачную вы сделали покупку.
– Вот ещё! Всё вам не ладно, что я ни куплю…
Лизанька слушала настороженно, не отрывая глаз от книги. Я пошёл за подмогой и советом:
– Олечка, мать Барто купила…
– Ах! – вскинулась Оля. – Где?..
Последовала шумная перепалка у порога – над пушистой головкой Лизаньки. Не бесполезно.
– Возьми, – сказала она, поднимая голову и протягивая бабушке книжку. – Плохая книга…
Собираем посылки в Москву – Щукиным и Новиковым. Оля торопливо приписывает: «… Саша интересуется, какой была наша семейная жизнь в самом начале. Отвечаю: очень тяжёлой. Поскольку таинство бракосочетания было совершено над нами не сразу, понятия о религии мы имели весьма романтические, всё в нас и вокруг нас было вывернуто наизнанку. Одним словом, мы были безумными. Поэтому наш опыт того времени к вам никак не применим. У вас всё должно и начаться, и закончиться одним только миром и любовью.
После нашего венчания жизнь наша вся переменилась. И с того времени смиряющую нас друг перед другом благодать мы чувствуем постоянно…
Лизанька наша тоже быстро растёт. Я уж как-то смирилась с этой неизбежностью, но всё равно изменения эти кажутся мне утратами. Иванушке в праздник Рождества будет ровно полгода…
Да хранит вас Господь и Его Пречистая Матерь.
Целую. О.»
Я всегда поражаюсь безоглядности, с какою Олечка употребляет слова, но не поправляю, не уточняю – удивительным образом она всё равно высказывает верную мысль и верно передает чувство. Это какой-то фокус.
– Причём здесь фокус? – сердится Оля. – Что тебе здесь не нравится?
– Ну, «таинство бракосочетания», например…
– Эти твои тонкости, знаешь… Никто в них не вникает.
– Но мы же читали Розанова и должны…
– Я думаю, молодожёнам не до различий «брака» и «венчания». Для них это одно, и пусть будет одно. А о различиях ты с батюшкой будешь спорить.
– Да-а… С ним поспоришь!
Мой книжный год завершает Самарин – «Крестьянское дело до Высочайшего рескрипта 20 ноября 1857 года». В одном из следующих томов обещаны его труды богословского содержания (под редакцией Иванцова-Платонова! – не могу найти его книгу о патриархе Фотии).
Уже в который раз натыкаюсь на известия о крестьянской реформе в Пруссии и о гениальном министре Штейне. Самарин, наконец, сообщает об этом кое-какие сведения, но подробностей нет и у него; очевидно, это было нечто общеизвестное:
«Разбитая и униженная, Пруссия приступила к внутреннему своем обновлению в самое то время, когда французские гарнизоны занимали её крепости, а государственные доходы похищались контрибуциями… Тогда были задуманы и начаты все коренные преобразования… упразднение барщины, крепостного состояния /кажется, без земли – в отличие от России/… Благодаря великим государственным деятелям, в ту пору явившимся, Штейну, Гарденбергу и продолжателям их трудов, единодушному содействию целого общества и благородной