Вечность мига. Роман двухсот авторов. Иван Зорин
корни в университетах, выплеснулась на площади», – слушал он, барабаня по стеклу пальцами. Только появись, сучка, только появись! Вспыхнули бесчисленные обиды, вспомнилось, как, отказываясь от его фамилии, рассмеялась: «Не хочу быть головнёй!» – «Будешь разводкой!» – чуть не закричал Венедикт, бросившись собирать вещи, но, вытащив из шкафа платье, окаменел. К горлу подступил ком, навернулись слёзы. Чёрт с тобой! Найду где переночевать, но и ты у меня попляшешь! Кинув платье на постель, он перебирал слова, которые бросит с порога, и холодно улыбался, представляя, как оставит жену в одиночестве созерцать пейзаж после битвы.
В двери повернулся ключ. От жены пахло вином, глаза блестели.
– Могла бы и позвонить.
Он не узнал своего голоса.
– Да аккумулятор разрядился. А ты уже поужинал? Без меня?
Венедикт побагровел:
– Не верю! Ни одному слову!
– Так я же ничего не рассказала.
Она бесстыдно ухмыльнулась.
– Так давай же рассказывай! Где была?
– Это что, допрос?
– А ты опять будешь изворачиваться? Шлюха!
Жена опустилась на постель. Щелкнув пультом, уткнулась в экран.
«Социалистические преобразования неизбежны – Америка слишком глубоко увязла в коррупции, увлекая за собой остальной мир…»
– Я подаю на развод.
«Двухпартийная система – это двухсотлетний фарс, которому пора положить конец…»
– До суда поживёшь у матери.
«Американцы заслуживают свободы не меньше других народов…»
– Ты меня слышишь?
«Состоится экстренное заседание сената…»
– Будешь играть в молчанку?
Не отрываясь от экрана, она процедила:
– Кто тебе дал право так со мной разговаривать?
– Мои нервы!
– Нечего было попусту их тратить, надо было выслушать.
– Слушаю!
– Нет уж, развод так развод!
На Венедикта надели смирительную рубаху.
– И всё же объясни.
«…американцы повсюду насаждали демократические принципы, чтобы теперь самим от них отказаться…»
– Разве трудно было одолжить телефон?
Она облизнула губы:
– Хотела, да Ленка забыла свой на работе.
– Какая Ленка?
– Сослуживица. Ей сегодня тридцать стукнуло, а пригласить некого. Ну и пришлось ей слёзы утирать.
У Венедикта выросли крылья.
– И куда ходили?
– Да в кафе за углом.
«Завтра проверю», – подумал он.
«Армейские части вряд ли станут подавлять выступления, военнослужащие разделяют народное возмущение…»
– А почему не к нам?
– Ну, ты же с работы, устал.
Выключив телевизор, она отвернулась к стене.
Венедикт сел рядом:
– Но, дорогая… Ты же знаешь, как я тебя люблю…
Она отстранилась.
– Ну, прости, бог знает, что в голову лезло…
Он виновато улыбнулся.
– И